Войны за объединение италии 1848 1870 гг. Объединение Италии (1870). Провозглашение Итальянского королевства

В эпоху второй империи главным событием в истории Италии и Германии было политическое объединение обеих этих стран, которого ни итальянцам, ни немцам не удалось достигнуть в 1848 г. В Италии после 1849 г. уже не ожидали объединения от папы, потому что Пий IX совершенно изменил либеральным обещаниям начала своего правления и перешел на сторону крайней реакции, осуждавшей все новые стремления и направления в области жизни и мысли. В знаменитых «Энциклике» (« Quanta cura») и «Силлабусе» (списке современных заблуждений, 1864) он даже объявил войну всей современной цивилизации, а в 1870 г. на Ватиканском соборе , которому придал значение вселенского, провозгласил, несмотря на оппозицию многих епископов, догмат о папской непогрешимости в догматических и нравственных вопросах. Идея политического объединения Италии тем менее могла нравиться папе, что после 1849 г. оно могло совершиться лишь или в пользу савойской династии, или под знаменем республики. За республиканское объединение Италии по-прежнему стояли Мадзини и , но многие республиканцы начали склоняться к той мысли, что это дело может совершить только Сардинская монархия, сохранившая конституцию 1848 г.

Между тем в Сардинии с начала пятидесятых годов первым министром Виктора-Эммануила был искусный и энергичный политик граф , который с самого же вступления своего в министерство стал готовиться к войне с Австрией, а для этого начал увеличивать казну и войско и искать союзников. Своего внутреннею политикою он сумел снискать расположение либералов в других частях Италии, а вмешательством в Крымскую войну привлек на сторону Сардинии и могущественного повелителя Франции. С Наполеоном III Кавур даже заключил тайный договор, по которому обещал уступить Франции Савойю и Ниццу в виде вознаграждения за объединение Северной Италии. Заручившись таким союзом, Кавур не находил более нужным скрывать своих приготовлений к войне с Австрией и тем вызвал со стороны Франца-Иосифа требование прекратить вооружение.

Портрет Камилло Бенсо ди Кавура. Художник Ф. Айец, 1864

Это было в 1859 г. Когда австрийскому императору было отказано в этом его требовании, то он двинул свою армию на Пьемонт, но к Виктору-Эммануилу подоспела французская помощь под начальством самого Наполеона III. Австрийцы потерпели два сильных поражения – при Мадженте и при Сольферино , и должны были отступить, но Наполеон III, имевший основание опасаться, что в войну – и уже против Франции – вмешается Пруссия, поспешил заключить с Францем-Иосифом мир (в Цюрихе). Австрия должна была уступить Наполеону III Ломбардию, а тот передал ее Виктору-Эммануилу.

Между тем в Романье (северная часть Папской области), Модене, Парме и Тоскане война с Австрией вызвала патриотический порыв, и население этих областей, изгнав прежних правителей, решило признать своим королем Виктора-Эммануила. В начале войны на помощь к Виктору-Эммануилу явился и Гарибальди с отрядом добровольцев , но после заключения Цюрихского мира, недовольный таким исходом войны, он стал действовать на свой страх. С какою-нибудь тысячею добровольцев он высадился в Сицилии (1860), население которой приветствовало его с восторгом, и в самое короткое время остров был освобожден от неаполитанских войск. Отсюда Гарибальди переправился в Южную Италию и здесь имел такой же поразительный успех, быстро завоевал и самый Неаполь. При первом же известии об этой революции Виктор-Эммануил хотел запретить Гарибальди дальнейшее продолжение начатого им дела, опасаясь, что оно приведет к образованию на юге Италии особой республики, но потом он решил воспользоваться победами народного героя для присоединения к Сардинии и Неаполя с Сицилией. С этою целью он послал свою армию в неаполитанские владения и тем довершил их покорение, начатое Гарибальди.

Джузеппе Гарибальди. Фото ок. 1861 г.

Вопрос о присоединении к Сардинии решился в Средней Италии всенародным голосованием (как и вопрос о присоединении Савойи и Ниццы к Франции голосованием этих областей). Такой же порядок был принят и в Южной Италии с Сицилией, где власть фактически принадлежала Гарибальди, принявшему титул диктатора. Так как и здесь подавляющее большинство высказалось за присоединение к Сардинии, то Гарибальди сложил с себя звание диктатора и передал власть над Южной Италией Виктору-Эммануилу. В начале 1861 г. собрался первый общеитальянский (кроме Церковной и Венецианской областей) парламент , который провозгласил Виктора-Эммануила «Божией милостью и по воле народа королем Италии». После этого Гарибальди два раза делал попытку овладеть Римом и его областью, но в первый раз (в 1862) его добровольцы потерпели поражение при Аспромонте от войска Виктора-Эммануила, во второй (в 1867 г.) при Ментане – от французов.

Объединение Италии 1859-1870

Виктор-Эммануил видел, что овладеть Римом время еще не наступило, и пока искал только случай присоединить Венецию. В 1866 г. он принял участие в австро-прусской войне на стороне Пруссии против Австрии. Для Италии эта война была неудачной. Сухопутная армия Виктора-Эммануила была побеждена при Кустоцце , флот – при Лиссе, но при заключении мира Австрия уступила Наполеону III Венецию, которую тот отдал Италии. Наполеон III не хотел, однако, дать своего согласия на то, чтобы Рим сделался столицей нового королевства, и только на этом одном держалась после всех событий последнего времени светская власть папы. Еще не окончил своих занятий Ватиканский собор, как вспыхнула франко-прусская война . Неудачи Франции в этой войне заставили французский гарнизон покинуть Рим, что и дало возможность Виктору-Эммануилу немедленно занять Вечный город, сделав из него столицу объединенной Италии. Так прекратилась светская власть папы, просуществовав одиннадцать столетий.

После поражения революции 1848 - 1849 г. Италия осталась раздробленной. Ломбардо-Венецианская область управлялась Габсбургами, а мелкие герцогства - Модена, Парма и Тоскана - находились под австрийским влиянием. Там находились австрийские войска. В Риме с 1849 г. находился французский гарнизон. На юге, в Королевстве Обеих Сицилий правил Фердинанд II. В Пьемонте правил король Виктор-Эммануил II. После революции он сохранил трехцветное национальное знамя и конституционный строй.

Экономическое развитие Италии после кризиса 1847 - 1848 гг. продолжалось. Развертывалось крупное производство, строились новые фабрики и заводы. Продолжалось строительство железных дорог. К 1859 г. в Италии было построено больше 1700 км железных дорог. Половина из них приходилась на Пьемонт. Однако раздробленность Италии заметно сдерживала развитие ее экономики.

Задачу объединения Италии взял на себя Пьемонт. В 1852 г. сардинским премьер-министром стал Камилло-Бензо Кавур. Он заключил с Англией и Францией фритредерские договоры, что еще более ускорило промышленный переворот в Италии. Кавур стремился присоединить к Пьемонту Ломбардо-Венецианскую область и герцогства Центральной Италии, находившиеся под влиянием Австрии.

Для вытеснения австрийцев из Италии Кавур решил заручиться поддержкой Франции. Во время Крымской войны 15-тысячная сардинская армия отправилась на помощь Франции, хотя Сардиния не имела никаких интересов на Черном море. В 1858 г. в Пломбьере состоялось тайное свидание Кавура с Наполеоном III. Наполеон III обещал Пьемонту помощь в войне с Австрией. Франция хотела ослабить Австрию и завладеть Савойей и Ниццей. Наполеон III заключил тайное соглашение с Россией и добился от нее дружественного нейтралитета. Александр II обещал выдвинуть армию к австрийской границе.

Война началась в конце апреля 1859 г. Австрия расчитывала расправиться с армией Виктора-Эммануила II до появления французских войск в долине р. По. Однако, благодаря развитию транспорта, французские войска оказались в Италии уже через несколько дней после начала войны. В конце мая франко-сардинские войска перешли в наступление. 4 июня 1859 г. австрийская армия была разбита при Мадженте. Франко-сардинские войска завладели Ломбардией и продолжили движение по долине р. По. 24 июня австрийская армия была разбита в битве при Сольферино. Действия франко-сардинских войск активно поддерживал народ, не желавший австрийского господства. Во Флоренции, столице Тосканы, началось восстание, местный герцог бежал в Вену. В рядах сардинской армии сражался Д. Гарибальди в качестве генерала.

Победа над Австрией была уже близкой, но 11 августа 1859 г., после личного свидания Наполеона III с австрийским императором Францем-Иосифом в г. Виллафранке, было заключено перемирие с Австрией, а затем и мирный договор. Поражение Австрии было уже очевидным, но по нескольким причинам Наполеон III не хотел доводить войну до конца. Прежде всего, он не преследовал цели объединения Италии, наоборот, сильная Италия могла только помешать Франции. Кроме того, в Италии поднимался на борьбу народ, и этого тоже опасался французский император. По условиям перемирия к Пьемонту переходила только Ломбардия. Венеция оставлялась Австрии. Верховная власть на Апеннинском полуострове вручалась не Виктору-Эммануилу II, а папе Пию IX. В Модену, Парму и Тоскану возвращались изгнанные герцоги.

Однако осуществить условия мира полностью не удалось. С конца 1859 г. в Италии начались народные выступления. В Модене, Парме и Тоскане герцоги не смогли утвердиться на своих престолах. Общенародным голосованием были избраны национальные собрания, которые постановили присоединить Модену, Парму и Тоскану к Пьемонту. Вскоре к ним присоединилась и папская Романья. Наполеон III не имел возможности подавить революционные выступления и был вынужден дать на это согласие. Согласно договора с Кавуром Франция получила Савойю и Ниццу, где преобладало французское население.

В апреле 1860 г. вспыхнуло восстание в Палермо, на юге Италии. Мадзини послал восставшим подкрепление во главе с Гарибальди. К отряду Гарибальди стали присоединяться крестьяне. Такое сплочение сил позволило ему разбить королевские войска в битве при Калатафими 15 мая 1860 г. 7 сентября Гарибальди торжественно вступил в Неаполь, столицу Королевства Обеих Сицилий. Франциск II бежал.

После таких побед правительство Кавура перестало поддерживать Гарибальди и перебросило войска к границе Королевства Обеих Сицилий. 15 октября 1860 г. 20-тысячный отряд Пьемонтской армии вступил в Неаполитанское королевство. Гарибальди не стал оказывать сопротивление и уступил власть королю Виктору-Эммануилу. После этого было организовано народное голосование, и Юг Италии также был присоединен к Пьемонту.

Для всей Италии была введена новая конституция, по образцу Пьемонтской конституции 1848 г. Устанавливалась двухпалатная парламентская система. Верхняя палата - Сенат - туда входили принцы крови и пожизненно назначаемые члены. Депутаты в нижнюю палату избирались на основе высокого имущественного ценза. Первоначаль число избирателей составляло лишь 2,5% от всего населения. Король имел значительную исполнительную власть и мог распускать парламент по своему усмотрению. Правительство единого Итальянского королевства возглавили либералы - сторонники Кавура.

Остались неприсоединенными Римская и Венецианская области. Венецию контролировали австрийцы, а Рим - французы. В 1866 г. правительство Виктора-Эммануила II заключило договор с Пруссией и приняло участие в войне с Австрией. Итальянские войска понесли тяжелые поражения от австрийцев, но Австрия была разбита прусской армией. Согласно Пражскому мирному договору, Венецианская область была вначале передана Наполеону III, а затем вошла в состав Итальянского королевства.

Захватить Рим попытался Гарибальди. Летом 1862 г. он высадился в Сицилии и переправился в Калабрию. Но в битве с королевскими войсками у Аспромонте 29 августа 1862 г. он был тяжело ранен и взят в плен. В 1867 г. отряд Гарибальди предпринял еще одну попытку вторгнуться в Рим, но был встречен французскими войсками и рассеян. Рим удалось захватить лишь осенью 1870 г., в связи с поражением Франции в войне с Пруссией. 20 сентября 1870 г. войска Виктора-Эммануила заняли Рим. Рим был объявлен столицей Итальянского королевства. Папа римский сохранил власть лишь в Ватикане.

В испанской экономике этого периода был определенный рост, но в целом Испания сильно отставала в этом отношении от развитых европейских стран, прежде всего Англии и Франции. Промышленный переворот в Испании начался в 40-х годах XIX века. К 1846 г. в Каталонии насчитывалось более 100 тыс. текстильных рабочих и 1200 тыс. веретен. В Севилье и других городах росла табачная промышленность. В конце 40-х годов появились первые железные дороги, и к 1865 г. их общая протяженность достигла 4,7 тыс. км. Росла внешняя и внутренняя торговля. В Испанию ввозили уголь, железо, хлопок, машины, а вывозили в основном сырье (прежде всего железную, медную и свинцовую руды) и продукты сельского хозяйства (вина, фрукты, оливковое масло), а также ртуть и шерсть. В ряде городов начали открываться банки. Росла и внутренняя торговля. Однако в целом Испания сильно отставала от наиболее развитых государст Европы - Англии и Франции. Так, в 60-х годах выплавка чугуна и добыча угля в Испании была в 10-11 раз меньше, чем во Франции и в десятки раз меньше, чем в Англии. Тоннаж всех торговых судов Испании составлял в сер. 60-х годов около 1/13 тоннажа английских судов и 2/5 от французских. Соотношение оборотов внешней торговли Испании и Англии было 1 к 13. Новые экономические отношения проникали и в сельское хозяйство, где все более распространялось производство на продажу, особенно в виноделии и в садоводстве. Сословия помещиков и буржуазии начинали сращиваться: дворяне переставали считать постыдным занятия торговлей, а буржуа становились землевладельцами.

В 1857 г. численность населения Испании составляла 15,5 млн человек. Общее число рабочих (во всех отраслях производства) - 200 тыс. Из них больше половины было занято в текстильной и пищевой промышленности. В горном деле, в металлургии и на металлообрабатывающих предприятиях работало около 64 тыс. человек. По-прежнему преобладали мелкие предприятия. Многие отрасли промышленности, такие, как кожевенная, винодельческая, оставались кустарными. Ремесленников было ок. 900 тыс. человек. С семьями рабочие и ремесленники составляли около 3 млн человек (19,3%). Основной массой населения оставалось крестьянство. В этот период в Испании начали создаваться рабочие организации. В 1840 г. был основан "Союз ручных ткачей Барселоны". В 1854 г. общества рабочих различных профессий в Барселоне создали свое объединение "Союз классов".

Федеральное агентство по образованию Российской Федерации

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Южно-Уральский государственный университет»

Факультет «Право и финансы»

Реферат

по предмету: “История государства и права зарубежных стран ”

на тему: “Объединение Италии (1848-1870гг.)”

Выполнила: студентка ПФ-333/з

Хуснуллина Н.Г.

Проверила: Нагорная О.С.

Челябинск

Введение

Глава 1. Революция и объединение королевства (1848-1870г.)

1.1 Назревание революционного кризиса

1.2 Первый этап революции (январь - август 1848 г.)

Глава 2. Италия в борьбе за независимость

2.1 Борьба за независимость

2.2 Италия в период объединения

Заключение

Список используемой литературы

Введение

В данной работе особое внимание уделяется объединению Италии в период 1848-1870гг. Также рассматривается общественно политическая обстановка, экономическое развитие Италии после кризиса.

Главной целью выполняемой работы стало: решение вопроса о правовом и государственном объединении Италии в 1848-1870г.

Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

Определить основные особенности революционного кризиса;

Рассмотреть этапы революции;

Исследовать подъем демократического движения в Центральной Италии и Венеции;

Проанализировать Италию в период объединения.

Таким образом, с помощью поставленной цели и задач можно правильно проанализировать объединение Италии в период 1848-1840г.

Глава 1. Революция и объединение королевства (1848-1870г.)

1.1 Назревание революционного кризиса

В начале XIX века итальянское национально-освободительное движение и движение объединения формируются в два политических течения. Одно из них революционное, предполагавшее вовлечение широких народных масс в борьбу за национальное освобождение и объединение страны, формировалось вокруг группы интеллигентов и буржуа, входящих в подпольное движение "Молодая Италия", руководимую Дж. Мадзини. Концепция Дж. Мадзини предполагала объединение страны посредством народной революции в единую и независимую демократическую республику.

Однако требование передать помещичью землю крестьянам Дж. Мадзини не поддержал, чем была ослаблена в значительной мере "Молодая Италия" и ее сторонники. Другое течение объединяло крупных торговцев, предпринимателей, помещиков. Они поддерживали видного политического деятеля Кавура, выступавшего с идеей объединения страны и реформ под руководством Савойской династии при полном неучастии народа в политической борьбе. Это правое крыло национально-освободительного движения в ходе революции 1848-1849 гг., выступило в союзе с реакционными феодальными группами. Эти факторы в соединении с контрреволюционной интервенцией европейских держав (Франции, Австрии и др.) привели к поражению революции 1848 гг. и восстановлению дореволюционных порядков на всей территории страны. Лишь Пьемонт, вновь сохранив независимость и получив Конституцию 1848 г. приступил к ускоренному развитию экономики - строились новые фабрики и заводы, прокладывались железные дороги и т.п. Либеральные круги в других итальянских государствах стали ориентироваться на Савойскую монархию, проводившую антиавстрийскую политику. Демократические силы не смогли выработать единой близкой чаяниям народа, программы, а часть из них во имя единства в борьбе за объединение Италии, склонялась к отказу от требования установления республиканской формы правления.

Решающим этапом объединения Италии стали революционные события 1859-1860 гг. В эти годы освобождаются от австрийской оккупации и ликвидируют монархии Ломбардия, Парма, Тоскана, а проведенные в них плебисциты узаконивают присоединения этих государств к Пьемонту. В 1861 году "Сардинское королевство" трансформировалось в единое "Итальянское королевство".

В 1846-1847 гг. в Италии обнаружились признаки надвигающейся революции. Голод и лишения народных масс - следствие неурожаев 1846-1847 гг. и европейского экономического кризиса - вызвали волнения городского и сельского люда, протестовавшего против дороговизны, спекуляции хлебом и безработицы. Либерально-буржуазная оппозиция настойчиво требовала проведения преобразований. Встревоженные нараставшим брожением правители Папского государства, Сардинского королевства и Тосканы приступили к проведению ограниченных реформ, чтобы ослабить бурно разраставшееся народное движение. Избранный летом 1846 г. на папский престол Пий IX объявил амнистию политическим заключенным и эмигрантам, учредил консультативный совет с участием светских лиц, ослабил цензуру и разрешил сформировать национальную гвардию. Осенью 1847 г. по инициативе Пия IX между этими тремя государствами было заключено соглашение о создании Таможенного союза. Поворот в позиции папства вызвал в Италии ликование, либералы поспешили объявить папу вождем национального движения. В Тоскане и Сардинском королевстве было разрешено издавать политические газеты, правительство Турина ввело на местах выборные муниципалитеты, несколько усовершенствовало судебную систему.

Вопреки надеждам монархов сделанные уступки не ослабили народного движения, оно даже приобрело еще больший размах. Во многих местах бастовали рабочие и поденщики, в Центральной Италии рабочие выступали с требованиями «права на труд» и «организации труда», в Риме в конце 1847 г. волнение луддитского типа охватило суконщиков. Учащались массовые патриотические, антиавстрийские демонстрации, их участники несли зелено-бело-красные флаги - символ свободы и независимости Италии. С осени 1847 г. накалилась обстановка в Ломбардии. Чтобы выразить свой протест против иностранного господства, жители Милана отказались в начале 1848 г. покупать табак, монополия на продажу которого принадлежала Австрии. Дело дошло до кровавых стычек с полицией и войсками. Были убитые и раненые. Патриотические манифестации в Милане вызвали широкий отклик во всей стране. Возмущение против иноземных угнетателей прорывалось наружу в Тоскане, папских владениях и Пьемонте. На Юге королевским войскам пришлось подавлять попытку восстания в Калабрии. Италия была на пороге революции.

1.2 Первый этап революции (январь-август 1848 г.)

Война за независимость. 12 января вспыхнуло восстание на острове Сицилия, положившее начало итальянской революции. Восстание явилось ответом на политику неаполитанских Бурбонов, ущемлявшую интересы различных слоев сицилийцев, которые, как и в 1820 г., поднялись на борьбу за независимость от Неаполитанского королевства. Около двух недель горожане Палермо сражались с 10-тысячным королевским войском и заставили его отступить. Вскоре весь остров, за исключением крепости Мессины, оказался в руках восставших. Буржуазные либералы, возглавившие временное правительство в Палермо, хотели восстановить (в обновленном виде) сицилийскую конституцию 1812 г., объявлявшую самостоятельность острова, и включить его в дальнейшем в федерацию итальянских государств.

Известия о событиях в Сицилии вызвали восстание в соседнем с Неаполем районе. Сама столица была охвачена бурными демонстрациями, и напуганные власти не посмели их разогнать. Король Фердинанд II поспешил освободить политических заключенных, образовал министерство из умеренных либералов, а в конце января, стремясь унять народные волнения, объявил о даровании конституции.

Под воздействием революции на Юге главным лозунгом общественного движения в большинстве итальянских государств стало введение конституций. Нажим либеральной буржуазии и мощные народные манифестации позволили в течение февраля - марта добиться введения конституций в Тоскане, Сардинском королевстве и Папском государстве. Все эти конституции, подобно неаполитанской, были составлены по образцу французской конституции 1830 г. и носили весьма ограниченный характер. Они предоставляли сильную власть монархам, вводили двухпалатный парламент и высокий имущественный ценз для участия в выборах. Руководство новыми правительствами взяли на себя умеренные либералы; в Риме большинство в правительстве получили светские лица, что положило конец господству верхушки духовенства в центральном управлении, однако аппарат власти в целом остался прежним.

В марте революция распространилась на Ломбардию и Венецию. 18 марта началось стихийное восстание в Милане. Было сооружено 1600 баррикад. 5 дней плохо вооруженный городской люд под водительством демократов мужественно сражался с 14-тысячной австрийской армией под командованием фельдмаршала Радецкого. Восставшие рассылали на воздушных шарах призывы о поддержке. На помощь Милану двинулись отряды крестьян. 22 марта австрийцам пришлось покинуть город. Тем временем восстания вспыхивали по всей Ломбардии. Многотысячные толпы крестьян и горожан требовали оружия для борьбы с иноземным гнетом, однако уже тогда имущие, опасаясь перерастания вооруженной борьбы с австрийцами в социальную, уговаривали людей разойтись по домам. Умеренно-либеральные деятели во главе с графом Казати, возобладавшие из-за нерешительности демократов в миланском временном правительстве, вместо развязывания народной войны обратились к сардинскому королю Карлу Альберту с просьбой двинуть войска в Ломбардию. Правительство не воспользовалось народным подъемом для нанесения окончательных ударов по отступавшей армии Радецкого, что позволило ему укрыть свои потрепанные войска в сильных крепостях Вероны и Мантуи.

В те дни, когда Милан совершил революцию, поднялся народ Венеции, заставивший австрийские власти освободить из тюрьмы популярного среди масс демократа Манина, который возглавил восстание. 22 марта под давлением вооруженных горожан австрийцы капитулировали. На площади Святого Марка Манин объявил о восстановлении Венецианской республики, он же возглавил временное правительство. Вскоре вся территория Ломбардо-Венецианской области (кроме нескольких крепостей, где засели австрийцы) была освобождена.

Победа народной революции в Милане и Венеции отозвалась в Италии волной патриотического подъема. Во всех концах страны раздавались призывы к борьбе за полное изгнание австрийских войск. В Италию возвращались революционеры-эмигранты, среди них был Мадзини. Массовые патриотические манифестации в Сардинском королевстве вынудили короля Карла Альберта начать 25 марта военные действия против австрийцев. По требованию масс королю Неаполя, герцогу Тосканы и Пию IX также пришлось против их воли направить регулярные войска для участия в войне с Австрией. В Ломбардию отовсюду двигались отряды добровольцев.

Пьемонтская армия, вступившая в Ломбардию под трехцветным национальным знаменем с королевским гербом, была встречена населением как армия-освободительница. Однако подлинные цели короля Карла Альберта были ограничены: он намеревался вести не национальную, а династическую войну ради расширения Пьемонта и создания Североитальянского королевства. В мае в результате проведенного в Ломбардии плебисцита было вынесено решение о ее слиянии с Пьемонтом. За присоединение к нему высказалась затем Венеция, а также Парма и Модена, откуда ранее были изгнаны народом послушные Австрии правители. Местные буржуазно-дворянские слои приветствовали слияние с Пьемонтом, так как видели в Савойской монархии заслон против крестьянского движения, охватившего Ломбардию и Венецианскую область в апреле - мае 1848 г.

Деревенские массы в тот период связывали с революцией надежду на улучшение своих жизненных условий. Стихийный социальный протест крестьян, батраков, поденщиков выражался в захватах и разделе общинных угодий, в покушениях на земли огромных имений, в выступлениях против гнета крупных буржуазных арендаторов, в отказе платить налоги и продовольственные пошлины, в требованиях дешевого хлеба. Сельские рабочие добивались повышения оплаты, происходили волнения безработных. В некоторых венецианских селениях крестьяне избрали в коммунальные советы вместо богатых землевладельцев своих представителей.

Широкий размах крестьянское движение приняло и в Неаполитанском королевстве. Здесь особенно обострился давний конфликт в деревне, вызванный тем, что неаполитанская буржуазия, включая мелкую и среднюю, упорно стремилась увеличить свою земельную собственность, главным образом за счет произвольного присвоения общинных земель, которые крестьяне либо использовали под пастбища, либо хотели получить во владение путем раздела на участки. Этот конфликт отталкивал деревенские массы от участия в национальном движении, руководимом либеральной буржуазией. Необходимость удовлетворить потребность крестьян в земле сознавали отдельные демократы, однако из-за своей малочисленности они оказались не в состоянии возглавить борьбу сельских масс за общинные земли. Таким образом, чаяния крестьянства не были удовлетворены, и оно как на севере, так и на юге Италии стало отворачиваться от революции.

Из-за боязни социальной активности масс умеренные либералы сделали все возможное, чтобы не допустить народной революционной войны с Австрией. Такую войну хотел развернуть Гарибальди, вернувшийся из Южной Америки, где он прославился как предводитель итальянского боевого легиона, который сражался на стороне республиканцев. Усилия Гарибальди организовать партизанское движение в Ломбардии натолкнулись на противодействие пьемонтской правящей верхушки во главе с Карлом Альбертом. Другие монархи также боялись вооружения народа и, кроме того, не желали усиления Сардинского королевства в результате расширения его территории. Вследствие этого в конце апреля Пий IX объявил об отказе вести войну с Австрией и отозвал свои войска из Ломбардии, что означало фактический разрыв с освободительным движением. Примеру папы последовали герцог Тосканы и Фердинанд II. Осмелевший король совершил 15 мая контрреволюционный переворот в Неаполе и разогнал парламент. Идя на этот шаг, он воспользовался стремлением к сильной власти со стороны землевладельцев, устрашенных широким крестьянским движением на Юге, а также полной неспособностью неаполитанских либералов, полагавшихся целиком на «моральные средства», действовать в качестве руководящей силы революции.

Ход войны складывался неудачно для пьемонтской армии. Отвод папских и неаполитанских войск ослабил антиавстрийский фронт. Карл Альберт, не обладавший качествами военачальника, своей пассивной тактикой позволил Радецкому привести в порядок войска, получить подкрепление и перейти к наступательным операциям. В июле 1848 г. пьемонтская армия проиграла сражение у Кустоцы. Вопреки своим обещаниям защитить Милан Карл Альберт поспешно отвел войска из Ломбардии, предпочтя позорное перемирие с австрийцами широкому вовлечению в войну народных масс.

1.3 Второй этап революции (август 1848 г.- август 1849 г.). Подъем демократического движения в Центральной Италии и Венеции

Поражение пьемонтских войск и отказ монархов от участия в освободительной войне вызвали кризис умеренно-либерального направления. Рушились созданные либералами мифы о Пие IX и Карле Альберте как духовном и военном вождях Италии. Переговоры между правительствами Пьемонта, Тосканы, Папского государства и Неаполя о создании военной и политической Лиги (союза) итальянских государств с целью достижения национальной независимости провалились из-за противоречий и недоверия между монархиями.

Июньское восстание в Париже породило среди имущих классов Италии, являвшихся в большинстве своем землевладельцами, страх перед «коммунизмом», под которым они тогда понимали главным образом всеобщий передел земли. Умеренные либералы обнаружили неспособность и нежелание двигать дальше национальную революцию и все более склонялись к соглашению с монархами.

В то же время среди городских масс крепло стремление продолжать освободительную борьбу. В ответ на перемирие, заключенное Пьемонтом с австрийцами, в Венеции была фактически восстановлена республика и народ предоставил Манину диктаторские полномочия для продолжения войны. Жители Болоньи успешно отбили попытку австрийских войск захватить город. В таких условиях демократы, считавшие, что поражение Пьемонта - это еще не проигрыш национальной войны, стали действовать более энергично: летом - осенью 1848 г. они сумели перехватить политическую инициативу. Выдвинутая ранее Мадзини идея созыва общеитальянского Учредительного собрания получила отклик в стране. Тосканский демократ Монтанелли начал пропаганду за немедленный созыв такого собрания как центра по руководству освободительной борьбой и подготовкой объединения Италии. Однако осуществление этих задач было практически невозможно без прихода демократов к власти и в конечном счете без свержения монархий, поэтому лозунг всеитальянского Учредительного собрания был нацелен, по существу, на углубление революции.

Тем временем в Тоскане усилилось брожение среди рабочих, ремесленников, мелкой буржуазии, вызванное ухудшением экономических условий. Активизировались политические клубы, руководимые демократами. Некоторые народные кружки продолжали требовать признания права на труд. В Ливорно дело дошло до народного восстания. Напряженная обстановка вынудила герцога тосканского назначить в октябре Монтанелли главой правительства. После того как парламент решил провести выборы в общеитальянское Учредительное собрание, герцог тайно покинул Флоренцию. В Тоскане стали усиливаться республиканские настроения, в частности под влиянием тех событий, которые происходили в соседнем Риме. Здесь попытка право-либерального министра Росси навести «порядок», т. е. обуздать народное движение, привела в ноябре к вспышке возмущения. Росси был убит, 10-тысячная толпа осадила папский дворец и принудила Пия IX назначить новое, более либеральное правительство. Через несколько дней папа, переодевшись священником, тайно бежал из Рима в неаполитанскую крепость Гаэту, откуда обратился к католическим державам с просьбой оказать ему помощь в подавлении народного движения. Римские либералы не хотели полного разрыва с папой и надеялись на его возвращение, тогда как демократы начали активную агитацию за избрание Учредительного собрания и провозглашение республики. В Рим съезжались республиканцы из других частей Италии, здесь находился Гарибальди со своим легионом. Призывы демократов были подхвачены народом Рима, который добился проведения в январе 1849 г. выборов в римское Учредительное собрание на основе всеобщего избирательного права. В состав собрания вошло много демократов, включая Гарибальди, позже избрали Мадзини. Было решено, что половина избранных депутатов войдет в состав всеитальянского Учредительного собрания. 9 февраля по предложению Гарибальди римское Учредительное собрание решило упразднить светскую власть папы и провозгласило в папских владениях Римскую республику.

Одновременно в Тоскане после бегства герцога в Гаэту утвердились фактически республиканские порядки. Прибывший во Флоренцию Мадзини, а также Монтанелли и другие демократы предлагали официально провозгласить республику и объединиться с Римом. Но этому воспротивилась группа демократов во главе с Гуэррацци, склонявшимся к компромиссу с тосканскими либералами и герцогом.

В условиях подъема республиканского движения дальнейшее уклонение Пьемонта от борьбы с Австрией грозило полной дискредитацией Савойской монархии. Поэтому Карл Альберт прервал 8-месячное перемирие и приказал 20 марта 1849 г. возобновить войну. Однако по вине бездарного командования пьемонтская армия уже через три дня потерпела поражение у Новары. Карл Альберт, спасая династию, отрекся от престола и покинул Италию. Королем стал его сын Виктор Эммануил II, немедленно прекративший военные действия. Патриотически настроенные народные массы не желали смириться с капитуляцией.

В Генуе началось восстание под лозунгом продолжения освободительной борьбы. Королевские войска расправились с генуэзцами. Освободительный порыв охватил и Ломбардию, где свирепствовали австрийские войска, совершавшие казни патриотов. В течение 10 дней восставшие горожане Брешии яростно сражались против австрийцев. Обе стороны потеряли в боях многие сотни убитыми и ранеными. Подвиг Брешии стал символом непреклонной воли итальянцев добиться национального освобождения.

Выход Пьемонта из войны во многом развязал руки Австрии и придал силы итальянской реакции. Король Неаполя Фердинанд II жестоко подавил революцию на острове Сицилия. В Тоскане отказ от слияния с республиканским Римом сковал народное движение и позволил умеренным либералам-монархистам оттеснить в апреле демократов от власти и тем самым проложить дорогу для возвращения герцога. Умеренные надеялись таким образом сохранить конституцию и избежать интервенции австрийских войск. Но они вскоре оккупировали Тоскану и позволили Леопольду II восстановить абсолютистскую власть.

В условиях наступавшей контрреволюции руководство Римской республикой взяли в свои руки демократы. Мадзини после приезда в марте 1849 г. в Рим был избран главой триумвирата - правительства республики. Чтобы привлечь на свою сторону мелкую и среднюю буржуазию, власти национализировали церковные и монастырские имущества и объявили их распродажу, пересмотрели таможенную систему, оказывали поддержку ремесленникам и торговцам, обложили принудительным займом наиболее крупные состояния. Такие меры, как снижение цен на соль и табак, переселение бедноты в конфискованные у церкви помещения и предоставление заработка безработным, призваны были обеспечить республике поддержку городских масс. Часть национализированной церковной земли было решено передать небольшими участками (в 1-2 га) в вечную аренду сельской бедноте. Однако короткий период существования республики и настороженное отношение самих крестьян к распределению между ними принадлежавших церкви земель не позволили осуществить эту меру. Республике так и не удалось опереться на крестьянство. К тому же демократы тщательно заботились, чтобы проводимая ими социальная политика не вызвала обострения классовой борьбы.

После поражения Пьемонта Римской республике пришлось всецело сосредоточиться на организации обороны. В конце апреля под лживым предлогом осуществления посредничества между Римской республикой и папой в Чивита-Веккьи высадился 7-тысячный французский корпус во главе с генералом Удино. Подлинной целью экспедиции было восстановление светской власти папы. 30 апреля французские войска подошли к Риму и попытались завладеть им, но были разбиты отрядами Гарибальди и поспешно отступили. Вскоре Гарибальди пришлось отражать двинувшиеся на Рим с юга неаполитанские войска. Одновременно австрийцы наступали с севера. Римская республика оказалась в кольце интервентов, у нее не хватало сил, чтобы вести борьбу сразу на нескольких фронтах. Французские войска, получив подкрепления, снова подошли к Риму. На рассвете 3 июня 35-тысячная французская армия атаковала город, который обороняли 19 тыс. бойцов. В течение месяца шли кровопролитные бои.

Республиканский Рим героически отражал натиск интервентов. Горожане с энтузиазмом поддерживали республиканские войска. Душой обороны был Гарибальди, беспрестанно находившийся на позициях среди защитников города. Однако силы сторон были слишком неравны. 3 июля французы заняли Рим и объявили о ликвидации республиканских порядков. Гарибальди покинул город с несколькими тысячами бойцов и двинулся на помощь Венеции. Отбивая непрерывные атаки австрийцев, отряд Гарибальди достиг Адриатики. К этому времени в отряде оставалось менее 300 человек. Доплыть до Венеции на лодках им помешали австрийские корабли. Гарибальди пришлось высадиться на берег. Ему чудом удалось пробраться через австрийские заслоны до Пьемонта, откуда он был выслан властями.

После подавления Римской республики в Италии оставался последний очаг революции - осажденная Венеция. В ответ на предложение австрийского командования о капитуляции патриоты поклялись защищаться до последней капли крови. Два месяца австрийцы подвергали город яростному артиллерийскому обстрелу, но так и не смогли сломить стойкость бойцов. Только голод и эпидемия холеры вынудили венецианское правительство 22 августа прекратить героическое сопротивление. Революция в Италии закончилась.

Глава 2. Италия в борьбе за независимость

Революция, охватившая большую часть Европы в 1848, в Италии началась с мятежа в Палермо. Неаполитанское правительство почти сразу пошло на уступки, приняв ограниченную конституцию в надежде предотвратить дальнейшие беспорядки. Другие итальянские правители, включая папу, последовали его примеру. Тем временем революционеры свергли монархов в Париже и Вене, и Меттерних был вынужден покинуть австрийскую столицу. В Милане усилившееся напряжение перешло в бурное восстание, австрийская артиллерия обстреляла рабочий квартал города. В ответ на кровавую бойню народ взялся за оружие и изгнал австрийцев из города. В области Венето австрийцы предприняли шаги к отступлению. В самой Венеции было провозглашено республиканское правление во главе с Даниеле Манином.

В связи с изгнанием австрийских войск и настоятельными требованиями политических реформ в Италии король Сардинии Карл Альберт принял на себя инициативу, объявил войну Австрии и вступил в Ломбардию во главе националистически настроенной армии. Это вызвало серьезные подозрения среди многих ломбардцев, которые не поверили объяснениям Карла Альберта и обратились к папе Пию IX с призывом осудить войну. Когда армия сардинцев была наголову разбита австрийцами в сражении у Кустоццы в июле 1848, политическая ситуация еще более обострилась. В Неаполе король Фердинанд вновь упрочил свое положение и стал готовиться к подавлению революции в провинциях и Сицилии. Во Флоренции, Риме и Венеции усиливались требования более радикальных перемен. Кульминацией стало провозглашение республики в Риме в феврале 1849, после убийства главы конституционного правительства и бегства папы Пия IX. Однако Римская республика просуществовала недолго. Весной австрийские войска под командованием фельдмаршала Йозефа Радецкого вновь прибегли к силе. В последней попытке добиться поддержки Пьемонтской монархии со стороны националистических сил Карл Альберт вновь вступил в войну и вновь потерпел поражение в битве при Новаре 23 марта 1849. Австрийцы вынудили его отречься от престола в пользу своего сына Виктора Эммануила II.

В середине 1849 Австрия восстановила контроль над итальянскими государствами, а их правители вернули свои троны. Только в Пьемонте продолжало существовать конституционное правительство. Это королевство превратилось в убежище для политических эмигрантов со всей Италии. В следующем десятилетии главной фигурой в политической жизни Пьемонта стал граф Камилло Бенсо Кавур (1810–1861), выходец из малоизвестной аристократической семьи, разбогатевшей в наполеоновскую эпоху. Он был убежден, что на определенном этапе быстрого экономического развития, чтобы сохранить существующие политические и социальные структуры, необходимо проведение умеренных реформ. Кавур вошел в состав парламента Пьемонта в 1848, а в 1852 стал премьер-министром и министром иностранных дел. Его отношения с королем Виктором Эммануилом II всегда были напряженными, и все же он начал процесс модернизации Пьемонтского государства и провел законы, поощрявшие торговлю, что стимулировало экономический подъем и развитие инфраструктуры. При этом он весьма успешно привлекал иностранные капиталовложения.

Вопреки растущей оппозиции со стороны консервативных сил Кавур стал проявлять большой интерес к национальному вопросу. В 1855 Пьемонт стал союзником Франции и Великобритании в Крымской войне, в которой Австрия сохраняла нейтралитет. В 1858 Кавур провел секретные переговоры с французским королем Наполеоном III. В результате было заключено Пломбьерское соглашение, по которому Франция согласилась оказать помощь в войне против Австрии, а в 1859 Кавур спровоцировал Австрию на объявление войны. После сражений у Сольферино и Мадженты Наполеон III и Виктор Эммануил II заключили перемирие с Австрией, не поставив об этом в известность Кавура.

По условиям Виллафранкского перемирия 1859, к Пьемонту отошла Ломбардия, однако Венеция оставалась под властью Австрии, а правители Тосканы, Модены и Пармы были восстановлены в своих правах. Кавур, теперь уже лишенный власти, полагал, что заключенное соглашение лишает защиты вновь созданное государство в случае контрнаступления Австрии и вызовет недовольство националистов, особенно после того, как в результате их демонстраций во время войны великий герцог Тосканский был вынужден бежать в Вену. Националисты мобилизовали свои силы в Пьемонте под руководством Мадзини. Опасаясь радикалов, Кавур инсценировал фиктивные «революционные выступления» групп умеренных политиков и с этой целью создал Итальянскую национальную ассоциацию. Именно она помогла Сардинскому королевству после проведения плебисцита присоединить герцогства Тоскану, Парму и Модену и северные части Папской области.

Нет никаких свидетельств, доказывающих, что Кавур намеревался расширить границы Итальянского государства, однако события приняли неожиданный оборот. По условиям Пломбьерского соглашения, Пьемонт передал Франции Савойю и Ниццу. Националисты сочли себя оскорбленными, и в мае 1860 Мадзини и Джузеппе Гарибальди (1807–1882) отплыли из Куарто (близ Генуи) на двух старых пароходах с двумя тысячами добровольцев на борту, чтобы присоединиться к революции, начавшейся в Палермо (Сицилия). Вопреки ожиданиям, экспедиция Гарибальди привела к падению режима Бурбонов не только в Сицилии, но и в Неаполе. Гарибальди намеревался продолжить свой поход и дойти до Рима, но это могло развязать войну с Францией, бывшей с 1849 гарантом неприкосновенности папства. Не желая такого развития событий, под предлогом защиты папы Кавур послал армию в Папскую область, чтобы остановить продвижение армии Гарибальди. Оказавшись перед реальной угрозой гражданской войны, Гарибальди в октябре 1860 в Теано согласился передать командование Виктору Эммануилу II.

Впрочем, нельзя было считать, что заложена основа государства, пока Венеция оставалась под австрийским господством, а папа продолжал править в Риме. 17 марта 1861 Виктор Эммануил II был официально провозглашен королем Италии, а Пьемонтская конституция 1848 была распространена на территорию всей страны. Вскоре после этого в возрасте 50 лет внезапно умер Кавур, оставив своим преемникам нелегкую проблему создания единой нации из контингентов населения, которые веками были разобщены и имели существенно различные культурные традиции, а также экономические и социальные особенности. Члены четырех свергнутых династий (прежние правители Неаполя, Тосканы, Модены и Пармы) питали лютую ненависть к новому государству, так же, как и папство, которое открыто выступило против создания нового итальянского государства. На юге страны в 1861 возникли серьезные беспорядки, зачинщиками которых стали бывшие солдаты Бурбонов при поддержке находившихся в Риме эмигрантов-легитимистов. Официальные власти охарактеризовали эти беспорядки как акты бандитизма и направили против бунтовщиков войска для восстановления порядка. На фоне растущей напряженности правительство нового государства попыталось реорганизовать центральное и местное управление и изыскать возможности компенсировать тяжелые потери, понесенные во время войн за независимость.

Итальянское правительство весьма осторожно приступило к обсуждению вопроса о присоединении Рима. Претензии папы на светское верховенство в Риме поддерживались правительствами католических стран Европы, и особенно Франции, которая к тому же держала в Риме армию. Политика правительства противоречила нетерпимой позиции Партии действия, среди вождей которой было много сторонников Мадзини. В 1862 под давлением этой партии Гарибальди и его добровольцы, собравшись в Палермо, решили идти на Рим под лозунгом «Рим или смерть!». Премьер-министр Урбано Раттацци потворствовал движению; во всяком случае он не предпринял никаких усилий, чтобы остановить Гарибальди. 29 августа 1862 у Аспромонте итальянская армия была вынуждена открыть огонь по добровольцам Гарибальди. Сам он был ранен и заключен в крепость в Специи.

Провал вооруженного выступления Гарибальди привел к падению правительства Раттацци. Новый премьер-министр Марко Мингетти пригласил французского императора встретиться для всестороннего обсуждения вопроса о статусе Рима. Переговоры завершились в 1864 подписанием соглашения, известного под названием «Сентябрьская конвенция». В соответствии с ним, итальянское правительство приняло на себя заботу о защите папы от внешних и внутренних посягательств, особенно от угроз, исходящих от Партии действия. Правительство Франции обязывалось вывести войска из Рима. Итальянское правительство согласилось также в течение шести месяцев перевести столицу из Турина в другой город, расположенный ближе к центру страны. Это должно было продемонстрировать отказ от попыток сделать Рим столицей Италии. Заключенная конвенция была секретной, однако, когда стало известно о намерении правительства перенести столицу, в Турине началось восстание. Жестокое подавление бунта привело к падению правительства Мингетти. Тем не менее при правлении ставшего премьер-министром генерала Альфонсо Ла Марморы конвенция была ратифицирована, и через год столицей Италии стала Флоренция.

Со времени окончания войны 1859 итальянцы твердо знали, что австрийцев можно вытеснить из Венеции, только начав новую войну. Поскольку Италия была еще слишком слабой, чтобы самой вести войну, она была вынуждена искать союзников. Франция не желала снова воевать с Австрией. Однако Пруссия при премьер-министре Отто фон Бисмарке стремилась к политическому объединению Германии даже ценой войны с Австрией. В апреле 1866 Ла Мармора направил в Берлин генерала Джузеппе Говоне для заключения тайного договора о союзе. 16 июня Пруссия объявила войну Австрии, а 20 июня ее примеру последовала и Италия.

24 июня в сражении у Кустоццы итальянцы потерпели тяжелое поражение. Причиной были бездарное военное командование, а также зависть и соперничество среди руководителей итальянской армии. Между тем Пруссия 3 июля 1866 одержала победу над австрийцами в сражении при Кёниггретце. В то же время итальянский флот 20 июля 1866 потерпел позорное поражение в сражении у о.Лисса (Вис) в Адриатическом море. В результате 22 июля Пруссия, без согласования с Италией, заключила перемирие с Австрией, согласно которому последняя должна была уступить Италии (через посредничество Наполеона III) всю Венецию вплоть до р.Изонцо, включая и стратегически важный город Верону. Несмотря на моральное унижение итальянского народа (ведь войну выиграли немцы, а не итальянцы), 3 октября в Вене между Италией и Австрией был заключен мир. 19 октября Наполеон передал Венецию итальянским представителям. Во время плебисцита, проведенного 21–22 октября, народ Венеции активно высказался в пользу присоединения к Италии.

В декабре 1866, в соответствии с условиями Сентябрьской конвенции, Наполеон III вывел из Рима свою армию. Однако Ватикан провел набор рекрутов во Франции и поставил их под командование французских офицеров. Министерство обороны Франции засчитывало службу французских солдат в папской армии, рассматривая ее как отбывание воинской повинности. Итальянцы усмотрели в этих действиях Ватикана прямое нарушение Сентябрьской конвенции. И на этот раз под давлением Партии действия Гарибальди заявил о своем намерении организовать поход на Рим. Раттацци, который к этому времени опять возглавил правительство, распорядился арестовать его и заточить на о. Капрера. Однако 14 октября 1867 Гарибальди бежал и начал поход на Рим. Наполеон направил в Рим французскую армию, и в обстановке разразившегося кризиса Раттацци пришлось уйти в отставку. Пять тысяч добровольцев Гарибальди нанесли поражение папским подразделениям, однако 3 ноября они были атакованы превосходящими силами французов. Гарибальдийцы сдались после отчаянного сопротивления, и Гарибальди был вновь заключен на о. Капрера.

Возвращение французских войск в Рим ухудшило отношения между Францией и Италией. По всей Италии прокатилась волна антифранцузских выступлений, особенно после того, как руководитель одного из ключевых министерств заявил в палате депутатов, что Франция никогда не позволит Италии захватить Рим.

Спустя всего три года после второго похода Гарибальди Италия получила Рим в результате франко-прусской войны 1870, завершившейся поражением Франции и низложением Наполеона III. В августе французские войска были выведены из Рима. Министр иностранных дел Италии проинформировал европейские державы, что Италия намерена присоединить Рим, а король Виктор Эммануил II обратился к папе с предложением принять покровительство Италии. Пий IX ответил, что он покорится только силе. После этого премьер-министр Джованни Ланца приказал генералу Раффаэле Кадорна занять Рим. 20 сентября 1870 папа после показного сопротивления приказал своему гарнизону сдаться. Он объявил себя добровольным узником итальянского правительства и уединился во дворцах Ватикана.

2 октября 1870 среди граждан Рима был проведен плебисцит. За присоединение к Италии был подан 133 681 голос, а против – 1507. Таким образом был положен конец светской власти пап, длившейся 11 столетий. В июле 1871 Рим был провозглашен столицей Италии.

Чтобы утихомирить приверженцев Римско-католической церкви во всем мире, в том числе и своих собственных граждан, итальянское правительство сразу после захвата Рима утвердило 13 мая 1871 т.н. Закон о папских гарантиях. Закон гарантировал папе высшие почести и личную неприкосновенность, полную свободу в осуществлении духовной власти, право принимать и направлять послов, экстерриториальные привилегии в Ватиканском и Латеранском дворцах в Риме, как и в папской резиденции в замке Гандольфо, а также ежегодное пособие в размере 3,25 млн. лир. Закон снимал также все ограничения на право собраний духовенства и отменял обязанность епископов присягать на верность королю. Однако папа Пий IХ не только отказался принять Закон о гарантиях, но и обратился к правительствам католических стран Европы с просьбой восстановить его светскую власть.

Отношения между церковью и итальянским правительством еще более обострились, когда в мае 1873 палата депутатов одобрила распоряжение, согласно которому закон 1866 о религиозных орденах распространялся на город Рим. Хотя монастыри сохранялись, закон все же упразднял юридические права религиозных общин и передавал их школы и больницы гражданской администрации, а церкви – духовенству.

В начале 1870-х годов министр обороны генерал Чезаре Рикотти-Маньяни и министр военно-морского флота адмирал Пакоре де Сен-Бон получили распоряжение упрочить обороноспособность Перед лицом финансовых трудностей министр финансов Куинтино Селла, получив одобрение предложенного им налога на помол зерна, названный «налогом на помол» или «налогом на голод», успешно увеличил доходы бюджета с 25 млн. до 80 млн. лир. При соблюдении мер строгой экономии уже к 1872 удалось заложить основы сбалансированного бюджета, однако этот баланс удерживался недолго.

Государственно-правовые реформы конца XIX - начало XX века. Реформы затронули важные аспекты государственности Италии. Были унифицированы уголовный, уголовно-процессуальный и гражданский кодексы. Новый Уголовный Кодекс вступил в силу с 1 января 1890 г. Отменялась смертная казнь с заменой ее каторжными работами; была санкционирована свобода экономических забастовок; предусматривалось наказание священнослужителей, осуждающих государственные институты и законы.

Общественно-политическая обстановка в стране, реальное применение конституции 1848 г. формировали традиционную парламентскую систему с преобладающим влиянием нижней палаты в вопросах бюджета и налогов. Правительство было относительно свободно в своих действиях перед Сенатом, но ответственно перед депутатами, которые, в свою очередь, обсудив законопроект, часто окончательный текст поручали доработать правительству и представить его королю. Во внешней политике Италии в конце XIX – начала XX века все в большей мере проявляются экспансионистские тенденции. Итальянские правящие круги начали борьбу за создание колоний в Северной и Восточной Африке.

Тем не менее Италия постепенно из аграрной страны превращалась в аграрно-индустриальную, хотя сельское хозяйство и было еще преобладающим - в нем было занято 70% населения. Вместе с тем на всем развитии страны лежала печать незавершенности: попытки правящих кругов улучшить экономическую и политическую обстановку в стране посредством либеральных реформ (легализация рабочих организаций, стачек, законы об охране труда, избирательные реформы) существенно положение в стране не изменили. Темпы промышленного развития были ниже чем в передовых капиталистических странах, демократические институты весьма несовершенны.

2.2 Италия в период объединения

После поражения революции 1848 - 1849 г. Италия осталась раздробленной. Ломбардо-Венецианская область управлялась Габсбургами, а мелкие герцогства - Модена, Парма и Тоскана - находились под австрийским влиянием. Там находились австрийские войска. В Риме с 1849 г. находился французский гарнизон. На юге, в Королевстве Обеих Сицилий правил Фердинанд II. В Пьемонте правил король Виктор-Эммануил II. После революции он сохранил трехцветное национальное знамя и конституционный строй.

Экономическое развитие Италии после кризиса 1847 - 1848 гг. продолжалось. Развертывалось крупное производство, строились новые фабрики и заводы. Продолжалось строительство железных дорог. К 1859 г. в Италии было построено больше 1700 км железных дорог. Половина из них приходилась на Пьемонт. Однако раздробленность Италии заметно сдерживала развитие ее экономики.

Задачу объединения Италии взял на себя Пьемонт. В 1852 г. сардинским премьер-министром стал Камилло-Бензо Кавур. Он заключил с Англией и Францией фритредерские договоры, что еще более ускорило промышленный переворот в Италии. Кавур стремился присоединить к Пьемонту Ломбардо-Венецианскую область и герцогства Центральной Италии, находившиеся под влиянием Австрии.

Для вытеснения австрийцев из Италии Кавур решил заручиться поддержкой Франции. Во время Крымской войны 15-тысячная сардинская армия отправилась на помощь Франции, хотя Сардиния не имела никаких интересов на Черном море. В 1858 г. в Пломбьере состоялось тайное свидание Кавура с Наполеоном III. Наполеон III обещал Пьемонту помощь в войне с Австрией. Франция хотела ослабить Австрию и завладеть Савойей и Ниццей. Наполеон III заключил тайное соглашение с Россией и добился от нее дружественного нейтралитета. Александр II обещал выдвинуть армию к австрийской границе.

Война началась в конце апреля 1859 г. Австрия расчитывала расправиться с армией Виктора-Эммануила II до появления французских войск в долине р. По. Однако, благодаря развитию транспорта, французские войска оказались в Италии уже через несколько дней после начала войны. В конце мая франко-сардинские войска перешли в наступление. 4 июня 1859 г. австрийская армия была разбита при Мадженте. Франко-сардинские войска завладели Ломбардией и продолжили движение по долине р. По. 24 июня австрийская армия была разбита в битве при Сольферино. Действия франко-сардинских войск активно поддерживал народ, не желавший австрийского господства. Во Флоренции, столице Тосканы, началось восстание, местный герцог бежал в Вену. В рядах сардинской армии сражался Д. Гарибальди в качестве генерала.

Победа над Австрией была уже близкой, но 11 августа 1859 г., после личного свидания Наполеона III с австрийским императором Францем-Иосифом в г. Виллафранке, было заключено перемирие с Австрией, а затем и мирный договор. Поражение Австрии было уже очевидным, но по нескольким причинам Наполеон III не хотел доводить войну до конца. Прежде всего, он не преследовал цели объединения Италии, наоборот, сильная Италия могла только помешать Франции. Кроме того, в Италии поднимался на борьбу народ, и этого тоже опасался французский император. По условиям перемирия к Пьемонту переходила только Ломбардия. Венеция оставлялась Австрии. Верховная власть на Апеннинском полуострове вручалась не Виктору-Эммануилу II, а папе Пию IX. В Модену, Парму и Тоскану возвращались изгнанные герцоги.

Однако осуществить условия мира полностью не удалось. С конца 1859 г. в Италии начались народные выступления. В Модене, Парме и Тоскане герцоги не смогли утвердиться на своих престолах. Общенародным голосованием были избраны национальные собрания, которые постановили присоединить Модену, Парму и Тоскану к Пьемонту. Вскоре к ним присоединилась и папская Романья. Наполеон III не имел возможности подавить революционные выступления и был вынужден дать на это согласие. Согласно договора с Кавуром Франция получила Савойю и Ниццу, где преобладало французское население.

В апреле 1860 г. вспыхнуло восстание в Палермо, на юге Италии. Мадзини послал восставшим подкрепление во главе с Гарибальди. К отряду Гарибальди стали присоединяться крестьяне. Такое сплочение сил позволило ему разбить королевские войска в битве при Калатафими 15 мая 1860 г. 7 сентября Гарибальди торжественно вступил в Неаполь, столицу Королевства Обеих Сицилий. Франциск II бежал.

После таких побед правительство Кавура перестало поддерживать Гарибальди и перебросило войска к границе Королевства Обеих Сицилий. 15 октября 1860 г. 20-тысячный отряд Пьемонтской армии вступил в Неаполитанское королевство. Гарибальди не стал оказывать сопротивление и уступил власть королю Виктору-Эммануилу. После этого было организовано народное голосование, и Юг Италии также был присоединен к Пьемонту.

Для всей Италии была введена новая конституция, по образцу Пьемонтской конституции 1848 г. Устанавливалась двухпалатная парламентская система. Верхняя палата - Сенат - туда входили принцы крови и пожизненно назначаемые члены. Депутаты в нижнюю палату избирались на основе высокого имущественного ценза. Первоначаль число избирателей составляло лишь 2,5% от всего населения. Король имел значительную исполнительную власть и мог распускать парламент по своему усмотрению. Правительство единого Итальянского королевства возглавили либералы - сторонники Кавура.

Остались неприсоединенными Римская и Венецианская области. Венецию контролировали австрийцы, а Рим - французы. В 1866 г. правительство Виктора-Эммануила II заключило договор с Пруссией и приняло участие в войне с Австрией. Итальянские войска понесли тяжелые поражения от австрийцев, но Австрия была разбита прусской армией. Согласно Пражскому мирному договору, Венецианская область была вначале передана Наполеону III, а затем вошла в состав Итальянского королевства.

Захватить Рим попытался Гарибальди. Летом 1862 г. он высадился в Сицилии и переправился в Калабрию. Но в битве с королевскими войсками у Аспромонте 29 августа 1862 г. он был тяжело ранен и взят в плен. В 1867 г. отряд Гарибальди предпринял еще одну попытку вторгнуться в Рим, но был встречен французскими войсками и рассеян. Рим удалось захватить лишь осенью 1870 г., в связи с поражением Франции в войне с Пруссией. 20 сентября 1870 г. войска Виктора-Эммануила заняли Рим. Рим был объявлен столицей Итальянского королевства. Папа римский сохранил власть лишь в Ватикане.

В испанской экономике этого периода был определенный рост, но в целом Испания сильно отставала в этом отношении от развитых европейских стран, прежде всего Англии и Франции. Промышленный переворот в Испании начался в 40-х годах XIX века. К 1846 г. в Каталонии насчитывалось более 100 тыс. текстильных рабочих и 1200 тыс. веретен. В Севилье и других городах росла табачная промышленность. В конце 40-х годов появились первые железные дороги, и к 1865 г. их общая протяженность достигла 4,7 тыс. км. Росла внешняя и внутренняя торговля. В Испанию ввозили уголь, железо, хлопок, машины, а вывозили в основном сырье (прежде всего железную, медную и свинцовую руды) и продукты сельского хозяйства (вина, фрукты, оливковое масло), а также ртуть и шерсть. В ряде городов начали открываться банки. Росла и внутренняя торговля. Однако в целом Испания сильно отставала от наиболее развитых государст Европы - Англии и Франции. Так, в 60-х годах выплавка чугуна и добыча угля в Испании была в 10-11 раз меньше, чем во Франции и в десятки раз меньше, чем в Англии. Тоннаж всех торговых судов Испании составлял в сер. 60-х годов около 1/13 тоннажа английских судов и 2/5 от французских. Соотношение оборотов внешней торговли Испании и Англии было 1 к 13. Новые экономические отношения проникали и в сельское хозяйство, где все более распространялось производство на продажу, особенно в виноделии и в садоводстве. Сословия помещиков и буржуазии начинали сращиваться: дворяне переставали считать постыдным занятия торговлей, а буржуа становились землевладельцами.

В 1857 г. численность населения Испании составляла 15,5 млн человек. Общее число рабочих (во всех отраслях производства) - 200 тыс. Из них больше половины было занято в текстильной и пищевой промышленности. В горном деле, в металлургии и на металлообрабатывающих предприятиях работало около 64 тыс. человек. По-прежнему преобладали мелкие предприятия. Многие отрасли промышленности, такие, как кожевенная, винодельческая, оставались кустарными. Ремесленников было ок. 900 тыс. человек. С семьями рабочие и ремесленники составляли около 3 млн человек (19,3%). Основной массой населения оставалось крестьянство. В этот период в Испании начали создаваться рабочие организации. В 1840 г. был основан "Союз ручных ткачей Барселоны". В 1854 г. общества рабочих различных профессий в Барселоне создали свое объединение "Союз классов".

Заключение

Революция 1848- 1849 гг., охватившая всю страну, впервые с начала эпохи Рисорджименто приняла общеитальянский характер. Никогда еще народ Италии не был вовлечен столь широко в борьбу за национальное освобождение и демократические преобразования. На всем протяжении революции народные массы являлись ее ударной движущей силой. Самые замечательные страницы революционной эпопеи - поражение бурбонских войск в Палермо, изгнание австрийцев из Милана, героическое сопротивление Рима и Венеции - были вписаны в историю именно борьбой народных масс. Благодаря их напору революция в Центральной Италии стала развиваться в 1849 г. по восходящей линии и приняла буржуазно-демократический характер. События показали, что национальное самосознание распространилось уже достаточно широко среди городских масс. Однако народное движение было недостаточно использовано политическими силами, руководившими революцией. Крестьянство, не получив поддержки своих социальных требований, вскоре охладело к революции, и это значительно ослабило ее. Демократы, опиравшиеся на городские народные слои и мелкую буржуазию и изолированные от крестьянства, не смогли возглавить революцию в национальном масштабе и повести за собой народ по пути революционного решения проблемы национального единства - главной задачи революции. К тому же демократы выдвинулись на первый план в то время, когда ход событий в Европе уже преломился в пользу контрреволюции.

К числу важных задач, оставшихся нерешенными вследствие поражения революций 1848-1849 гг., принадлежала задача ликвидации раздробленности двух больших государств в центре и на юге Европы - Германии и Италии. Народным массам обеих стран не удалось революционным путем уничтожить это тяжелое наследие феодализма. Для Италии осталась нерешенной и задача ликвидации иностранного владычества на севере страны. Буржуазия Италии и Германии, хотя и заинтересованная в государственном единстве, из страха перед революцией предала в 1848 г. борющиеся массы и пошла на соглашение с реакцией.

В начале 50-х годов Италия продолжала оставаться разделенной на ряд самостоятельных государств. Раздробленность страны сочеталась с чужеземным гнетом. Ломбардия и Венеция по-прежнему находились под господством Австрии; в Риме стояли французские оккупационные войска, в Романье, входившей в состав папской области, - австрийские.

Во всей стране после поражения революции 1848-1849 гг. царила жестокая реакция. В Ломбардо-Венецианской области австрийцы установили режим военно-полицейской диктатуры, сурово подавлявшей всякое проявление национальных чувств итальянского населения. В папских владениях и в Неаполитанском королевстве шла беспощадная расправа над участниками недавних революционных событий, сотни борцов за свободу и независимость Италии были казнены, многие тысячи брошены в тюрьмы, отправлены на каторгу. В большей части итальянских государств был восстановлен абсолютистский режим.

Таким образом, революция в Италии происходила в 1848-1849г.г.

В 1860 году Джузеппе Гарибальди во главе отряда краснорубашечников «Тысяча» (1170 человек) выступил на помощь освободительному восстанию на острове Сицилия. Его поход, сопровождавшийся народными восстаниями и широкой поддержкой крестьян, привёл к освобождению всего юга Италии от власти Бурбонов и явился решающим этапом в борьбе за объединение страны.

В 1861, февраль-март Италия провозглашена королевством. Виктор Эммануил II стал первым королём объединённой Италии. В 1866 Австро-итальянская война - национально-освободительная борьба Италии против австрийского господства и за завершение объединения страны. Основные сражения закончились победами австрийских войск, которыми австрийцы не смогли воспользоваться в связи с их разгромом в войне с Пруссией. По Венскому миру от Австрии к Итальянскому королевству отошла Венецианская область. В 20 сентября 1870, Войска Виктора Эммануила II заняли Рим. Этот период следует считать как завершение объединения Италии. После полного объединения Италии в 1870г. Альбертинский статут стал Конституцией всей страны.

Список используемой литературы

1.История государства и права зарубежных стран. Ч. 1. Уч. для вузов. Под ред. Крашенинниковой Н.А, Жидкова О. А - М.: Издательская группа НОРМА- ИНФРА М, 1998.

2. История государства и права зарубежных стран. 2-е изд. Уч. для вузов. Под ред. Толстопятенко Г.П. - М.: Издательская группа НОРМА- ИНФРА М, 2003

3. Канделоро Дж. История современной Италии. Т.1-7. М., 1998.

4. Конституционное право зарубежных стран. 2-е изд. Уч. для вузов. Под ред. Баглая М.В., Лейбо Л.М.

4. Лисовский Ю., Любин В. Политическая культура Италии. М., 1996

5. Михайленко В.И. Эволюция политических институтов современной Италии. Екатеринбург, 1998.

Федеральное агентство по образованию Российской Федерации

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Южно-Уральский государственный университет»

Факультет «Право и финансы»

по предмету: “История государства и права зарубежных стран ”

на тему: “Объединение Италии (1848-1870гг.)”

Выполнила: студентка ПФ-333/з

Хуснуллина Н.Г.

Проверила: Нагорная О.С.

Челябинск

Введение

1.2 Первый этап революции (январь - август 1848 г.)

Глава 2. Италия в борьбе за независимость

2.1 Борьба за независимость

2.2 Италия в период объединения

Заключение

Список используемой литературы

Введение

В данной работе особое внимание уделяется объединению Италии в период 1848-1870гг. Также рассматривается общественно политическая обстановка, экономическое развитие Италии после кризиса.

Главной целью выполняемой работы стало: решение вопроса о правовом и государственном объединении Италии в 1848-1870г.

Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

Определить основные особенности революционного кризиса;

Рассмотреть этапы революции;

Исследовать подъем демократического движения в Центральной Италии и Венеции;

Проанализировать Италию в период объединения.

Таким образом, с помощью поставленной цели и задач можно правильно проанализировать объединение Италии в период 1848-1840г.

Глава 1. Революция и объединение королевства (1848-1870г.)

1.1 Назревание революционного кризиса

В начале XIX века итальянское национально-освободительное движение и движение объединения формируются в два политических течения. Одно из них революционное, предполагавшее вовлечение широких народных масс в борьбу за национальное освобождение и объединение страны, формировалось вокруг группы интеллигентов и буржуа, входящих в подпольное движение "Молодая Италия", руководимую Дж. Мадзини. Концепция Дж. Мадзини предполагала объединение страны посредством народной революции в единую и независимую демократическую республику.

Однако требование передать помещичью землю крестьянам Дж. Мадзини не поддержал, чем была ослаблена в значительной мере "Молодая Италия" и ее сторонники. Другое течение объединяло крупных торговцев, предпринимателей, помещиков. Они поддерживали видного политического деятеля Кавура, выступавшего с идеей объединения страны и реформ под руководством Савойской династии при полном неучастии народа в политической борьбе. Это правое крыло национально-освободительного движения в ходе революции 1848-1849 гг., выступило в союзе с реакционными феодальными группами. Эти факторы в соединении с контрреволюционной интервенцией европейских держав (Франции, Австрии и др.) привели к поражению революции 1848 гг. и восстановлению дореволюционных порядков на всей территории страны. Лишь Пьемонт, вновь сохранив независимость и получив Конституцию 1848 г. приступил к ускоренному развитию экономики - строились новые фабрики и заводы, прокладывались железные дороги и т.п. Либеральные круги в других итальянских государствах стали ориентироваться на Савойскую монархию, проводившую антиавстрийскую политику. Демократические силы не смогли выработать единой близкой чаяниям народа, программы, а часть из них во имя единства в борьбе за объединение Италии, склонялась к отказу от требования установления республиканской формы правления.

Решающим этапом объединения Италии стали революционные события 1859-1860 гг. В эти годы освобождаются от австрийской оккупации и ликвидируют монархии Ломбардия, Парма, Тоскана, а проведенные в них плебисциты узаконивают присоединения этих государств к Пьемонту. В 1861 году "Сардинское королевство" трансформировалось в единое "Итальянское королевство".

В 1846-1847 гг. в Италии обнаружились признаки надвигающейся революции. Голод и лишения народных масс - следствие неурожаев 1846-1847 гг. и европейского экономического кризиса - вызвали волнения городского и сельского люда, протестовавшего против дороговизны, спекуляции хлебом и безработицы. Либерально-буржуазная оппозиция настойчиво требовала проведения преобразований. Встревоженные нараставшим брожением правители Папского государства, Сардинского королевства и Тосканы приступили к проведению ограниченных реформ, чтобы ослабить бурно разраставшееся народное движение. Избранный летом 1846 г. на папский престол Пий IX объявил амнистию политическим заключенным и эмигрантам, учредил консультативный совет с участием светских лиц, ослабил цензуру и разрешил сформировать национальную гвардию. Осенью 1847 г. по инициативе Пия IX между этими тремя государствами было заключено соглашение о создании Таможенного союза. Поворот в позиции папства вызвал в Италии ликование, либералы поспешили объявить папу вождем национального движения. В Тоскане и Сардинском королевстве было разрешено издавать политические газеты, правительство Турина ввело на местах выборные муниципалитеты, несколько усовершенствовало судебную систему.

Вопреки надеждам монархов сделанные уступки не ослабили народного движения, оно даже приобрело еще больший размах. Во многих местах бастовали рабочие и поденщики, в Центральной Италии рабочие выступали с требованиями «права на труд» и «организации труда», в Риме в конце 1847 г. волнение луддитского типа охватило суконщиков. Учащались массовые патриотические, антиавстрийские демонстрации, их участники несли зелено-бело-красные флаги - символ свободы и независимости Италии. С осени 1847 г. накалилась обстановка в Ломбардии. Чтобы выразить свой протест против иностранного господства, жители Милана отказались в начале 1848 г. покупать табак, монополия на продажу которого принадлежала Австрии. Дело дошло до кровавых стычек с полицией и войсками. Были убитые и раненые. Патриотические манифестации в Милане вызвали широкий отклик во всей стране. Возмущение против иноземных угнетателей прорывалось наружу в Тоскане, папских владениях и Пьемонте. На Юге королевским войскам пришлось подавлять попытку восстания в Калабрии. Италия была на пороге революции.

I. Виктор-Эммануил. Кавур и Наполеон (1850–1859)

Состояние Италии в 1850 году. После революционного взрыва 1848 года и реакции 1849 года Италия, казалось, снова сделалась тем, чем ее хотел видеть Венский конгресс - только географическим понятием. В результате своей неспособности отстаивать соединенными силами национальную независимость и политическую свободу она, видимо, была теперь столь же далека от достижения той и другой цели, как и в 1815 году. Раздробленная и скованная, как во времена Меттерниха, она снова почти целиком подпала под власть чужеземцев.

Австрия, покорив Венецию и Милан, восстановила свое преобладание на Апеннинском полуострове; итальянские монархи по прежнему сделались ее рабами и вместе с тем тиранами своих подданных. Военный террор царил в ломбардских и венецианских провинциях, где генералы Франца-Иосифа вели себя как в завоеванной стране и не щадили ни личности, ни имущества жителей. Герцог Пармский, Карл III, и герцог Моденский, Франческо V, играли роль средневековых «подеста», которые к своему собственному народу были в такой же мере суровы, в какой пресмыкались перед венским двором. В Тоскане Леопольд II, менее обуреваемый чувством мести, чем вышеназванные государи, отменил, однако, все конституционные вольности, засадил в тюрьму или изгнал благороднейших патриотов и возобновил религиозные гонения, а для большей верности окружил себя охраной из 12 000 австрийских солдат. В королевстве Обеих Сицилии Фердинанд II («король-бомба») отменил конституцию 1848 года, восстановил привилегии и царство произвола. Полиция пользовалась неограниченной властью, множество лиц было казнено за политические преступления, галеры и тюрьмы переполнились лучшими гражданами, а народ костенел в невежестве и нищете.

В Папской (Церковной) области австрийцы занимали Романью, где папские легаты подвергали патриотов беспощадным преследованиям. За восемь лет свыше 500 человек было приговорено к смерти и казнено. В Риме присутствие французских войск (которые Луи-Наполеон не решался отозвать из боязни лишиться поддержки католической церкви) не допускало таких крайностей, но даже в этом городе правительство выказывало чрезвычайную строгость и ни на йоту не отступало от теократического абсолютизма, который со времени бегства в Гаэту сделался для Пия IX неприкосновенной догмой. Тщетно глава французского правительства, красневший при мысли, что его могут счесть соучастником такой дикой реакции, то умолял, то требовал от «св. отца» выказать побольше снисходительности, секуляризовать администрацию, преобразовать законы в современном духе и ввести некоторые свободные учреждения. Пий IX под влиянием деспотического кардинала Антонелли не соглашался ни на какие уступки или делал их чисто формально , оставляя за собой право назначения па все должности и окончательного решения по всем вопросам, сохранял наряду с церковными судами возмутительное и устарелое законодательство и с крайним отвращением относился ко всяким прогрессивным новшествам. Истинную симпатию Пий IX питал лишь к Австрии. Немудрено, что тот самый верховный первосвященник, которого вся Италия с энтузиазмом приветствовала в 1846 году как патриота и либерала, давно утратил всякую популярность.

Виктор-Эммануил и первые годы его царствования. Теперь итальянцы ждали свободы уже не от Рима, а от Турина. Здесь с 1849 года царствовал единственный итальянский монарх, оставшийся верным национальному делу и не восстановивший деспотического режима. После поражения при Новаре Виктор-Эммануил , едва вступив на шаткий престол, оставленный ему Карлом-Альбертом, начал придерживаться - как во внешних, так и во внутренних делах - самой достойной, лояльной и твердой политики. Этот молодой и мужественный король, хотя и не одаренный большим умом, скрывал под чисто солдатской грубоватостью ухваток и речи много здравого смысла и проницательности. Он прекрасно понимал, что, прикрытый с тыла Альпами и поддерживаемый Францией, которая из ненависти к Австрии должна была рано или поздно придти к нему на помощь, Пьемонт мог сделаться для итальянских патриотов центром сплочения сил и привлечь к себе все симпатии.

Для этого необходимо было, чтобы глава этого маленького государства (Пьемонта) жил в добром согласии со своим народом, соблюдал конституцию, нарушавшуюся и уничтожавшуюся остальными государями полуострова, и, наконец (и это было важнее всего), смело держал себя по отношению к Австрии. Поэтому он не решился отменить Основной статут 1848 года и уничтожить вольности, обеспечивавшие его применение. Тщетно венский двор при подписании мирного трактата 6 августа 1849 года предлагал исключить некоторые наиболее обременительные статьи, в случае если Виктор-Эммапуил согласится отменить конституцию и открыто отказаться от национальных требований, борцом за которые выступал Кар л-Альберт. Виктор-Эммануил предпочел подчиниться всем тяжким условиям победителя, лишь бы никто не мог упрекнуть его в заключении сделки с чужеземцами, и вместо того чтобы восстановить собственное знамя Сардинского королевства (Пьемонта), он гордо сохранил трехцветное итальянское знамя - символ реванша и национального освобождения.

Благодаря ему и его умному министру д"Азелио , Пьемонт стал убежищем для большого числа эмигрантов, бежавших из различных итальянских государств; их преданность и обещания поддерживали веру короля в будущее. Казалось, все итальянское отечество сосредоточилось до поры до времени в пределах этого маленького государства. Но все прекрасно понимали, что близок день, когда Италия раздвинет эти границы и вновь понесет свое знамя до Адриатики и Сицилии. А пока Пьемонт усиливался благодаря быстрому развитию торговли и промышленности, вооружал свои крепости, реорганизовал свою армию, с твердостью отстаивал свои права и не поддавался запугиваниям даже со стороны Австрии. Он инстинктивно старался сблизиться с французским правительством, глава которого, несмотря на римскую экспедицию, сохранял неизменную симпатию к итальянскому народу и не переставал питать желание и надежду рано или поздно освободить его из-под австрийского ига.

После государственного переворота 2 декабря 1851 года Виктор-Эммануил, продолжая играть принятую на себя роль конституционного короля, не преминул выказать Луи-Наполеону известные знаки внимания, чем последний был весьма тронут . А через несколько месяцев он с самой дружеской поспешностью признал его императором. Поэтому в конце 1852 года Наполеон III не поколебался обратиться к сардинскому посланнику, маркизу Вилламарине, со следующими словами: «Наступит время, когда обе наши страны станут товарищами по оружию в борьбе за благородное дело Италии». Спустя некоторое время, в феврале 1853 года, пьемонтский дипломат выслушал от императора следующее заявление: «Надо подождать, пока какая-нибудь угроза Пьемонту со стороны Австрии доставит нам благоприятный случай». А в марте того же года Наполеон III говорил Вилламарине о крупных территориальных перетасовках, которые сделают возможным возрождение итальянской национальности.

Кавур и его политика. Добрые намерения французского императора относительно Пьемонта заботливо поддерживались и ловко использовались замечательным государственным человеком, который первоначально выдвинулся в качестве сотрудника маркиза д"Азелио и которого Виктор-Эммануил по счастливому наитию пригласил 4 ноября 1852 года на пост первого министра. Этому великому политическому деятелю главным образом и выпало на долю осуществление мечты об итальянском единстве .

Граф Камилло-Бензо Кавур, родившийся в 1810 году в старинной дворянской семье, был сначала офицером инженерных войск, но военная служба скоро ему наскучила, и он вышел в отставку. Несколько лет подряд он путешествовал с целью самообразования, занимался сельским хозяйством и изучал политическую экономию, а в 1847 году вместе с Бальбо основал газету Возрождение (Bisorgimento). Будучи в 1849 году избран в палату депутатов, он в следующем году получил в кабинете д"Азелио портфель министра земледелия и торговли. На этом посту он заключил с несколькими государствами выгодные для Пьемонта торговые договоры и не без успеха старался развить естественные ресурсы страны и расширить ее коммерческие сношения. Сардинский парламент обязан ему тем духом дисциплины и последовательности, без которого осуществление обширных замыслов было бы невозможно. Благодаря его усилиям состоялось соглашение (connubio) правого центра, душой которого он был, и левого центра, которым руководил Ратацци, и сформировалось большинство, способное понимать своего вождя с полуслова, готовое с самоотречением работать для будущего и требовать от страны всех жертв, необходимых для осуществления широких планов, рассчитанных на долгое время. Временно устраненный от министерской должности (16 мая 1852 г.), Кавур вскоре вернулся в качестве председателя совета. С этого момента он является как бы живым воплощением судеб Италии.

Отличаясь внешним добродушием, веселым и простым нравом, уже давно доставившим ему значительную популярность, Кавур был несравненным дипломатом, умевшим с одинаковым искусством форсировать события или выжидать и подготовлять их, наступать или уступать - одинаково кстати. Присутствие духа никогда его не покидало; никто не умел с такой быстротой извлекать выгоду из встречавшихся на пути препятствий и заставлять их служить своим целям. Дерзкий и в то же время уклончивый и осторожный, в случае нужды не слишком совестливый, преданный душой и телом партии объединения, Кавур, естественно, не отличался особенной щепетильностью в выборе средств. Но следует признать, что для начала он каждый раз прибегал только к честным и законным приемам.

Сделать Пьемонт не только хорошо управляемой страной, но также богатым и хорошо вооруженным государством, способным внушить доверие своим покровителям, - такова была первоначально его главная забота. Поэтому он старался усиленно развивать сельское хозяйство, промышленность и торговлю и, не останавливаясь перед соображениями мнимой экономии, с большими издержками покрыл страну сетью железных дорог, после чего государственные доходы вскоре возросли вдвое. Вместе с тем он приводил пьемонтские крепости в оборонительное положение, наполнял арсеналы и значительно увеличил сардинскую армию, которая под командой Ламарморы вскоре сделалась если не одной из самых многочисленных, то во всяком случае одной из наилучших организованных в Европе.

Любивший свободу не менее власти, Кавур с еще большей твердостью, чем д"Азелио, отстаивал права гражданского общества против католической церкви и пе побоялся запрещением нищенствующих орденов (1865) открыто задеть римскую курию. Это энергичное поведение по отношению к «св. престолу» было с тем большим сочувствием встречено итальянцами, что в это самое время австрийское правительство, казалось, целиком становилось вассалом «св. престола» и собиралось заключить конкордат 1855 года, который представлял собой полную капитуляцию светской власти перед духовной.

С другой стороны, Кавур благоразумно воздерживался от поддержки революционной партии, которая, подстрекаемая лондонскими эмигрантами (Маццини и другими), продолжала по временам прибегать к насильственным средствам вроде восстаний или террористических актов . Он хотел убедить европейских монархов, и в особенности императора французов, что его политика направлена не к ниспровержению тронов, а, напротив, к их укреплению, ибо она дает ему возможность сдерживать революционное движение и руководить им.

Роль Пьемонта во время Крымской войны. Австрия, которая хорошо понимала, к чему стремится Кавур, начала угрожать ему, но не в состоянии была его запугать. Покровительство, которое ломбардские эмигранты находили в Пьемонте, привело в 1853 году к разрыву дипломатических сношений между венским и туринским дворами. Но Кавура этот инцидент смущал тем менее, что в это самое время он замыслил обеспечить Пьемонту покровительство двух величайших держав на случай конфликта с Австрией. Франция и Англия готовились тогда начать большую войну с Россией для защиты Турции. Если австрийский император примкнет к ним (несмотря на важную услугу, оказанную ему царем Николаем в 1849 году), то Виктор-Эммануил, по мысли Кавура, должен будет последовать его примеру, в надежде, что Франц-Иосиф, завладев обширными и богатыми территориями на востоке, согласится уступить сардинскому королю Ломбардо-Венецианскую область; если же австрийский император не пожелает ввязываться в войну, то предложение услуг со стороны Пьемонта будет еще приятнее западным державам и впоследствии будет вознаграждено с тем большей щедростью, чем меньше оснований будет у этих держав быть довольными Австрией.

Известно, что Франция и Англия, открывшие (в апреле 1854 г.) военные действия против России, не были поддержаны венским двором, двуличная и коварная политика которого принудила союзные армии оставить Дунайские княжества и перейти в Крым, где они в продолжение целого года истощали свои силы осадой Севастополя . После долгих и бесплодных переговоров союзники, видя, что Австрия их дурачит, решили воспользоваться предложением Сардинии.

В ноябре 1854 года поверенный Наполеона III, Персиньи, отправился в Турин, где без труда договорился с Кавуром, который только и ждал случая вступить в союз с западными державами. Министр Виктора-Эммануила понимал, что, оказывая этим державам помощь в Крыму, Сардиния (Пьемонт) получает таким образом право на участие в конгрессе, который будет созван по окончании войны, что на этом конгрессе ей представится повод поставить перед всей Европой итальянский вопрос и что Англия и Франция окажут ей поддержку, а Россия, счастливая возможностью наказать Австрию за неблагодарность, возражать не станет. Что касается Пруссии, то не подлежало никакому сомнению, что от нее Австрии нечего ждать какой-либо помощи.

Как бы то ни было, союз был заключен 26 января 1855 года. Имея в виду впоследствии потребовать возможно более высокую плату за свои услуги, Сардиния пожелала вступить в коалицию не в качестве простого наемника союзных держав (как предполагала Англия), а как контрагент, равноправный с другими договаривающимися сторонами, за свой страх и риск. В виду этого она предложила выставить вспомогательный корпус численностью в 15 000 человек, который должен был остаться под командой пьемонтского генерала, и согласилась принять предоставленную ей Англией субсидию для содержания этой маленькой армии не иначе, как в качестве займа. Можно сказать, что из этого договора родилось объединение Италии.

Пьемонтский парламент понял все патриотическое значение этого союза и присоединился к смелой политике Кавура без особого сопротивления. Вскоре после того (в апреле 1855 г.) войска под начальством генерала Ламарморы отправились на восток. Они сражались там очень хорошо, особенно в битве при Черной речке (16 августа), и содействовали удачному окончанию войны.

Поэтому, когда Австрия, опасаясь, чтобы Наполеон III назло ей не возбудил революционного движения в Италии, побудила наконец своими угрозами Россию положить оружие, то она уже не могла воспрепятствовать появлению Пьемонта на Парижском конгрессе. В июле 1855 года Наполеон III объявил о своем намерении привлечь Сардинию (Пьемонт) к участию как в опасностях, так и в выгодах войны: «Опасности, почести, выгоды, - сказал он, - все должно быть разделено поровну». Вскоре после этого Виктор-Эммануил и Кавур были приняты как в Париже, так и в Лондоне с подчеркнутой благосклонностью, и «коронованный карбонарий» попросил их изложить, что он может сделать для Италии (ноябрь- декабрь 1855 г.).

Кавур на Парижском конгрессе. На конгрессе, открывшемся в феврале 1856 года, Сардиния заняла место, совершенно не соответствовавшее ее действительному значению. Целый ряд затруднений был улажен благодаря посредничеству Кавура, что значительно увеличило его собственный престиж, а следовательно и престиж его страны. Под конец все державы, за исключением Австрии, начали оказывать ему знаки внимания . Ни для кого не было тайной, что стремления Пьемонта встречают поддержку со стороны Наполеона III. Поэтому никто не удивился, когда после подписания Парижского трактата председатель конгресса Валевский, министр французского императора, основываясь на врученной ему 27 марта Кавуром ноте о печальном положении Италии, счел нужным обратить внимание высокого собрания на ненормальное и прискорбное положение Церковной области. По его словам, для папы наступила пора отказаться от присутствия в его владениях австрийских и французских войск, а для этого он должен упрочить свою власть с помощью хороших учреждений. Переходя затем к обзору положения в остальных государствах полуострова, Валевский заявил, что в некоторых из них, особенно же в королевстве Обеих Сицилии, крайности абсолютистской реакции и господствующий там неслыханный произвол с роковой неизбежностью подготовляют новые революционные вспышки. Итак, представленные на конгрессе державы должны обратиться с предостережением к тем монархам, которые, как, например, неаполитанский король, злоупотребляют репрессиями по отношению к людям «заблудшим, но не развращенным».

Эти предложения, поддержанные Кавуром, вызвали, как и следовало ожидать, резкий протест Австрии, так что конгресс не решился вынести по этому вопросу никакого постановления. Но Валевский, подводя итог прениям, мог констатировать, что австрийские делегаты не возражали против необходимости вывести иностранные войска из папских владений, если только эта операция не будет угрожать никакой опасностью «св. престолу», и что большинство уполномоченных признало важное значение гуманных мероприятий, которые следовало бы провести правительствам Апеннинского полуострова и, в особенности, королевству Обеих Сицилии (8 апреля 1856 г.).

Вскоре после этого, когда конгресс приходил уже к концу (16 апреля), Кавур обратился к парижскому кабинету с весьма энергичной нотой, в которой определенно ставил на очередь итальянский вопрос и доказывал, что Европа без риска для собственного спокойствия не может дольше его игнорировать. Положение дел на полуострове, говорил он, серьезнее, чем когда-либо, вследствие разгула политической реакции и присутствия иностранных войск. Главная ответственность за все беды падает на Австрию. Поскольку эта держава всячески мешает лечению болезни, в близком будущем несомненно предстоит новая вспышка революционного брожения к югу от Альп. Венский двор нарушил равновесие, установленное в Италии трактатами 1815 года; он угрожает Пьемонту, побуждает его предпринимать разорительные вооружения и в любой момент способен принудить его к «крайним мерам». Пьемонт оказался единственным государством в Италии, которое сумело сдержать революционное движение и вместе с тем сохранить национальную независимость. Если бы он пал, всемогущество Австрии на Апеннинском полуострове не встречало бы больше никаких препятствий.

Нота Кавура приглашала западные державы, заинтересованные в том, чтобы предотвратить подобный исход, принять надлежащие меры. Кавур отлично знал, что они это сделают. Поэтому туринский парламент понял его с полуслова, когда он (6 мая 1856 г.) отдавал отчет в своих действиях, утверждая при этом, что если в данный момент Виктор-Эммануил и не добился своим участием в Крымской войне никаких осязательных выгод, то все же Пьемонт расточал свое золото и проливал свою кровь не напрасно.

Наполеон III и политика национальностей. «Успокойтесь, - говорил Наполеон III Кавуру на прощанье, - я предчувствую, что нынешний мир долго не продлится». И действительно, этот романтический и отважный теоретик, у которого политика национальностей стала настоящей мономанией, мечтал о полном уничтожении трактатов 1815 года и о переделке политической карты Европы.

Наиболее неотложной задачей представлялось Наполеону III восстановление национального единства Италии, к которой он чувствовал непобедимую симпатию. Когда-то он сам участвовал в заговорах во имя ее свободы. В глубине души он еще разделял мнения старых карбонариев 1831 года. Его родственники, почти сплошь итальянцы - Канино, Пеполи, Чиприани и другие, - наперебой умоляли его придти на помощь их несчастному отечеству. В том же духе действовали на него и альковные влияния. Наконец, его двоюродный брат, принц Наполеон, как по мотивам личного честолюбия , так и по революционному инстинкту побуждал его выступить в защиту Италии. При этом император прекрасно понимал, что со времени римской экспедиции все его прежние итальянские друзья смотрят на него как на отступника, достойного, по мнению некоторых, даже смерти. Если он не поспешит загладить хотя бы отчасти причиненное им зло, то долго ли ему удастся ускользать от кинжала фанатика?

С другой стороны, Наполеон III не мог не понимать, что, подав сигнал к революции в Италии, он неминуемо должен напугать и разгневать папу, которому он вернул светскую власть силой оружия и которому обещал свою защиту. Он рисковал, таким образом, потерять поддержку духовенства, столь необходимую ему для господства над Францией, и обратить против себя всеобщее избирательное право, служившее основой Второй империи. Так именно думали заодно с императрицей некоторые министры, значительная часть Законодательного корпуса и огромное большинство Сената.

Но коронованный мечтатель придумал, как ему казалось, надежный способ примирить свои личные симпатии со своими выгодами. По его мысли, освобожденная Италия должна была составить не единое государство, а конфедерацию, руководимую Пьемонтом, независимую от Австрии и привязанную к Франции чувством благодарности и политическими соображениями. Папа, вынужденный потерять только Романью, сохранил бы престол и не нуждался бы больше во французской охране. Но думать, что итальянские монархи с одной стороны и итальянский народ с другой согласятся на подобную комбинацию; что государи, находящиеся под австрийским влиянием, позволят «медиатизировать» себя в пользу Пьемонта, или, скорее, в пользу Франции; думать, что нация, призванная устроить свою судьбу, пожелает остановиться на полдороге; что вопрос не осложнится вмешательством заинтересованных держав; думать, что, вызвав бурю, можно будет по своему желанию поставить ей пределы, - это было непростительной наивностью, за которую Наполеону III и его стране пришлось впоследствии жестоко поплатиться.

Первые предвестия итальянской революции. Вскоре после Парижского конгресса над Италией сгустились тучи. Неаполитанский король, образом действий которого во время Крымской войны Англия и Франция не могли быть особенно довольны, получил от этих двух держав суровые представления по поводу его правительственной системы и предложение изменить ее. Уверенный в поддержке со стороны Австрии, он ответил, что это вмешательство в его дела ничем не оправдывается, что он совершенно не будет считаться с ним и даже усилит репрессии против своих недовольных подданных. Поэтому, после обмена резкими депешами между Неаполем, Парижем и Лондоном, оба правительства - французское и английское - отозвали своих посланников, аккредитованных при неаполитанском дворе (октябрь 1856 г.).

С другой стороны, Наполеон III не мог добиться от папы согласия ни на одну из реформ, лояльное осуществление которых позволило бы, по его мнению, вывести войска из папских владений. Поддерживаемый в своем сопротивлении кардиналом Антонелли, ободряемый сверх того несомненным усилением своего авторитета во всем христианском мире , Пий IX ничуть не лучше неаполитанского короля отнесся к советам, которые тюрильрийский кабинет позволял себе ему давать и которые отнюдь не одобрялись австрийским правительством. Последнему, само собой разумеется, вовсе не хотелось выводить свои войска из легатств. Но столь же понятно, что это нежелание только усиливало ту глухую вражду, которую питал к Австрии император французов.

Венский двор ни в коем случае не хотел отказаться от своего преобладающего влияния в Италии. Поэтому, он с величайшей подозрительностью следил за всеми шагами Сардинского королевства, которое, чувствуй за собой поддержку Франции, оставалось единственным государством на полуострове, сопротивлявшимся австрийскому влиянию. Когда Кавур в заседании парламента заявил, что скоро наступит день священной войны (май 1856 г.), австрийское правительство протестовало и объявило отважного министра зачинщиком революции. Но Кавур, ничуть не смущаясь этим обстоятельством, продолжал свою пропаганду. В 1856 году Манин , Паллавичино и Лафарина учредили под его покровительством Национальное общество, которое стремилось объединить в своих рядах все живые силы нации для предстоящей борьбы. В это время Кавур основал большой морской арсенал в Специи, ускорил постройку Мон-Сениской железной дороги, укрепил Александрию, а для вооружения этой крепости пушками велел открыть публичную подписку, успех которой в Милане и Венеции не предвещал ничего хорошего для австрийского правительства.

Немудрено, что венский кабинет был крайне враждебно настроен по отношению к туринскому. Он резко упрекал Кавура за то, что тот позволяет пьемонтским газетам нападать на императора Франца-Иосифа и его министров. Министр Виктора-Эммануила холодно ответил, что Основной статут не дает пьемонтскому правительству никакого права затыкать рот печати. Вскоре дипломатические сношения между обоими дворами были прерваны (март 1857 г.), и война становилась неизбежной.

Если она не вспыхнула в тот момент, то лишь потому, что Наполеон III не успел к ней подготовиться и, кроме того, некоторые осложнения (невшательский вопрос и вопрос о Дунайских княжествах), возникшие после Парижского конгресса, несколько отвлекли его внимание от итальянских дел. Впрочем, пьемонтское правительство прекрасно использовало эту невольную отсрочку.

Положение дел на полуострове становилось все более серьезным. Раздражение против Австрии и итальянских деспотических правительств охватило всю Италию. Революционная партия, побежденная в 1849 году и потерявшая тогда своих вождей, изгнанных из отечества, снова стала проявлять повсеместно признаки жизни; Кавур закрывал глаза на ее деятельность в Пьемонте. Его тактика заключалась в следующем: он старался напугать и увлечь Наполеона III тем соображением, что если он не поспешит подать сигнал к войне, то его опередят народные агитаторы, действующие на полуострове, что он сам, Кавур, и король Сардинии (Пьемонта) будут сметены демагогией и что республиканское движение, разразившись в Италии, не замедлит, без сомнения, перекинуться во Францию.

Возвратившийся несколько лет тому назад из Америки Гарибальди открыто сделался одним из вождей Национального общества, в которое он старался внести самую воинственную струю. Вечный заговорщик Маццини находился в Генуе, где почти не находил нужным прятаться. В этом городе в июне 1857 года по его инициативе сделана была попытка к восстанию. По его наущению из генуэзского порта предпринято было несколько экспедиций, и революционные десанты высаживались в Ливорно, Террачине и на неаполитанском побережье. Правда, все эти попытки кончились неудачей, но они возбудили новое брожение по всей Италии. Кавур пользовался ими, чтобы поддерживать это брожение. Когда сардинское судно, на котором друзья Маццини отправились в королевство Обеих Сицилии, было захвачено неаполитанскими властями, Кавур имел смелость потребовать его возвращения, а после отказа Франческо II занял по отношению к этому государю такое угрожающее положение, словно хотел вызвать военный конфликт (конец 1857 года).

Заговор в Пломбьере. В таком положении находились итальянские дела, когда покушение Орсини (14 января 1858 г.), которому предшествовал целый ряд других заговоров против Наполеона III со стороны итальянских революционных кругов, побудило этого государя не откладывать более окончательного решения вопроса. В главе V настоящего тома говорится, какое впечатление произвело это событие на Наполеона III; письмо, в котором Орсини перед смертью умолял вернуть Италии свободу, получило благодаря императору самую широкую огласку , а Кавур через тайных агентов императора получил приглашение явиться к нему для совещания о дальнейших судьбах Италии.

Тайное соглашение, которое должно было привести к большой войне 1859 года, состоялось между министром Виктора-Эммануила и французским императором в Пломбьере (20–21 июля 1858 г.). Наполеон III и Кавур решили, что Франция и Пьемонт изгонят австрийцев из Италии совместными силами; война должна была начаться весной следующего года. Пьемонт должен был получить Ломбардию, Венецию и, быть может, герцогства Пармское и Моденское, а также и Романью, и таким образом составить государство, насчитывающее от 10 до 12 миллионов чел. Франция должна была получить Ниццу и Савойю; к Тоскане, возможно, будут присоединены некоторые провинции Папской (Церковной) области; Италия, составленная таким образом из четырех держав, образует союзное государство под фактической гегемонией сардинского (пьемонтского) короля и под номинальным главенством папы как римского государя. Принц Наполеон (которому император думал отдать тосканский престол) должен был сочетаться браком со старшей дочерью Виктора-Эммануила. Наконец, сигнал к войне должна была подать только Франция.

Кавур не возражал против этой странной комбинации. При этом он прекрасно понимал, что раз начнется революция, Наполеон III не сможет ее обуздать. Кроме того, он знал, какими средствами можно возбудить революционное движение, расширить его и придать ему неотразимую силу - тем более, что в руках его находилось такое могучее оружие, как Национальное общество. Таким образом, министр Виктора-Эммануила ясно видел, куда он идет. Но каким образом его царственный соумышленник не заметил этого и позволил увлечь себя в это дело?

Прелюдии к большой войне. Из Пломбьера Кавур отправился в Германию. Там он мог убедиться, что Пруссия ни в коем случае не имеет охоты ввязываться из-за Австрии в войну, и полный надежд возвратился в Турин, где с декабря 1868 года начал открыто готовиться к войне и продолжал тайные переговоры с Францией. Что касается Наполеона III, то потворство газетам, требовавшим войны с Австрией и освобождения Италии, скоро заставило публику заподозрить его истинные намерения. А вскоре он и сам взял на себя труд раскрыть их перед всем светом.

1 января 1859 года на новогоднем приеме дипломатического корпуса в Тюильрийском дворце император обратился к австрийскому посланнику со следующими словами: «Сожалею, что наши отношения с вашим правительством стали менее дружественными, чем прежде…» Эти слова возбудили в Вене крайнее волнение. Несколько австрийских армейских корпусов было отправлено в Ломбардо-Венецианское королевство, а через несколько дней Виктор-Эммануил говорил пьемонтским законодательным палатам о тучах, заволакивающих небосклон, о патриотическом долге Сардинии и о том, что он не может оставаться равнодушным к доносящимся со всех сторон скорбным воплям угнетенной Италии.

30 января в Турине состоялось бракосочетание принца Наполеона с принцессой Клотильдой. Около того же времени под заглавием Наполеон III и Италия вышла брошюра, инспирированная императором французов и представлявшая собой не что иное, как пересказ тайного соглашения в Пломбьере. Наконец неизбежность войны стала ясна для всех, когда по требованию Кавура сардинский парламент утвердил заем в 50 миллионов флоринов на оборону Пьемонта (9 февраля). Войска поспешно стягивались в Италию, и скоро на берегах Тичино сосредоточилось около 200 000 австрийцев.

Англия старалась помешать открытию военных действий. Держава эта опасалась, что война приведет к чрезмерному усилению Франции. Но английское предложение посредничества разбилось о сопротивление Наполеона III и русского императора (которому в то время было весьма желательно унижение Австрии). Французский и русский государи в середине марта предложили отдать итальянский вопрос на рассмотрение специального конгресса, что в сущности было равносильно желанию сделать его неразрешимым. И действительно, венский двор, уверенный в победе , потребовал, чтобы Сардиния (Пьемонт) была исключена из этого конгресса (в то время как остальные итальянские государства туда допускались) и чтобы она одна безотлагательно приступила к разоружению.

Туринское правительство всячески старалось довести Австрию до такого раздражения, при. котором голос рассудка умолкает и люди очертя голову бросаются в расставленные для них западни. Кавур обратился к итальянским патриотам с громовым воззванием, подстрекал пьемонтскую прессу к самым резким выходкам и официально поручил Гарибальди сформировать корпус волонтеров. Словом, в начале апреля венский двор твердо решил перейти в наступление, и все усилия Англии могли отсрочить осуществление этого решения лишь на несколько дней. Кавур, убедившись, что Австрия готова совершить эту непоправимую ошибку, счел возможным без всякого риска занять примирительную позицию: 21 апреля он заявил, что принимает выставленный лондонским кабинетом принцип всеобщего разоружения .

В это время ему было уже известно, что австрийское правительство решило послать Сардинии (Пьемонту) ультиматум с требованием безотлагательно приступить - одному только Пьемонту - к разоружению, под угрозой немедленного открытия военных действий. Действительно, это требование было передано сардинскому правительству 23 апреля, с предоставлением лишь трехдневного срока, по истечении которого сардинское правительство ответило решительным отказом. Теперь война стала неизбежной. Французское правительство поспешило заявить, что оно не покинет союзника на произвол судьбы. Сделанная Англией последняя попытка посредничества не увенчалась успехом, и 29 апреля 1859 года австрийские войска под командой Дьюлая перешли Тичино. Но в этот самый день первые колонны французской армии уже переходили через Альпы. Со всех точек зрения Австрия плохо, начала игру, которую роковым образом должна была проиграть.

II. Образование Итальянского королевства

Наполеон III в Милане. В продолжение двух недель Дьюлай медлил и не решался идти дальше Новары. А когда он захотел наконец двинуться вперед, оказалось, что четыре французских корпуса, численностью в 100 000 человек, и 50 000 солдат Виктора-Эммануила прикрывают столицу Пьемонта. Пятый французский корпус, под начальством принца Наполеона, направлялся в Тоскану , откуда он должен был броситься на берега По. Наконец император в прокламации 3 мая гордо заявил о своем намерении освободить Италию до берегов Адриатического моря, а затем выехал из Парижа, чтобы стать во главе своей армии (10 мая).

Лишь только он прибыл в Италию, союзники перешли в наступление. На севере Гарибальди со своими альпийскими стрелками обошел австрийцев с правого фланга, овладел Варезе и в несколько недель победоносно дошел до самого озера Комо. Но не с этой стороны нанесены были решительные удары. Когда французская армия сделала вид, будто она намерена сосредоточиться к югу от По и угрожать Пиаченце, Дьюлай с главными силами двинулся к этой крепости и столкнулся с неприятелем у Монтебелло, где австрийцы потерпели первое поражение (20 мая). Этим неудачным маневром Дьюлай обнажил путь на Милан. Франко-сардинская армия, быстро повернув влево, устремилась к реке Сезии, которую перешла у Палестро (31 мая), а через два дня французам удалось переправиться через Тичино. у Турбиго и Буффалоры.

Австрийский главнокомандующий, тоже отведший свои войска на север, пытался остановить союзников при Мадженте, где в продолжение нескольких часов (4 июня) успешно боролся с Наполеоном III, который, будучи почти отрезан со своей гвардией, одно время подвергался величайшей опасности. Но своевременное прибытие на поле битвы генерала Мак-Магона, атаковавшего в конце дня правое крыло противника, превратило поражение императора в блестящую победу.

Через четыре дня, в то время как Варагэ д"Йллье добивал при Меленьяно остатки разбитой австрийской армии и отбрасывал их за Минчио, Наполеон III и Виктор-Эммануил совершили свой въезд в Милан, и французский император, опьяненный успехом, имел неосторожность обратиться к итальянскому народу с воззванием, на которое тот с величайшей охотой готов был откликнуться, «Объединяйтесь, - говорил Наполеон III жителям полуострова, - с единой целью освобождения вашего отечества. Организуйтесь по-военному, спешите под знамена короля Виктора-Эммануила… и, воспламененные священным огнем патриотизма, будьте сегодня прежде всего солдатами; завтра вы сделаетесь свободными гражданами- великой страны».

Восстание Центральной Италии. В это время Наполеону III удалось низвергнуть в Англии министерство Дерби (11 июня 1859 г.), которое уступило место министерству Пальмерстона, относившегося с гораздо большей симпатией к делу итальянского освобождения. Французский император вошел в сношения с Кошутом с целью вызвать восстание в Венгрии; одним словом, ему, по видимому, везло во всех отношениях. Но скоро император заметил, что одерживаемые им победы больше, чем потрясения, могут причинить ему вреда. Вызвав в Италии революционное движение в своих интересах, он теперь с изумлением видел, что оно охватывает центральную часть полуострова и перестает ему повиноваться. Ему пришлось убедиться, что он не в силах сдержать размах этого движения и что Кавур, подобно всем итальянским патриотам, стремится вовсе не к созданию итальянской федерации, а к образованию объединенного Итальянского государства.

В конце апреля восстала Тоскана и изгнала великого герцога Леопольда, причем совершенно ясно показала, что отнюдь не желает признать принца Наполеона своим государем. В Парме и Модене народ тоже принудил своих государей спасаться бегством (май - июнь 1859 г.). Легатства, очищенные австрийцами после поражений при Мадженте и Меленьяно, заволновались и в несколько дней стряхнули с себя иго папского господства. Папа и молодой неаполитанский король Франческо II, 22 мая наследовавший своему отцу Фердинанду II, вынуждены были сидеть смирно ввиду присутствия в Риме французского гарнизона.

Наполеон III не имел права мешать этим восстаниям, которые прежде всего влекли за собой усиление франко-пьемонтской армии, но вместе с тем он не мог скрывать от себя, что результатом их будет присоединение восставших областей к Сардинии. В Парме, Модене, Болонье власть уже находилась в руках агентов Кавура . Император французов был смущен и почти совершенно растерялся. От императрицы и от своего министра Валевского он получал самые тревожные донесения о внутреннем состоянии империи, где богатые классы и сельское население под влиянием духовенства начали выказывать крайнее недовольство политикой, столь противной интересам «святого престола», и о настроении Европы, где, по их словам, могли возникнуть чрезвычайные осложнения, ибо позиция Германии по отношению к Франции становилась откровенно угрожающей.

Сольферино и Виллафранка. Тем временем австрийская армия получила подкрепление, и во главе ее стал сам Франц-Иосиф ; австрийцы двинулись к Минчио и расположились на высотах, тянущихся от Кастильоне до Сан-Мартино. Здесь-то союзники почти неожиданно и столкнулись с ними. 24 июня завязалось сражение при Сольферино, в котором приняли участие, в общем, 350 000 человек, растянувшихся по фронту в пять миль. После пятнадцатичасового сопротивления австрийские силы, прорванные в центре и на левом фланге французами, а на правом фланге пьемонтцами, были снова разбиты и отступили с огромными потерями.

Союзники одержали, без сомнения, славную победу. Но Наполеон III воспользовался ею лишь для того, чтобы возможно скорее предложить Францу-Иосифу мирные условия, своей умеренностью изумившие Европу. Потрясенный ужасным кровопролитием , смущенный перспективой дальнейшей борьбы за линию Минчио и за обладание грозным «четырехугольником» крепостей , где Австрия могла еще долго сопротивляться его усилиям, встревоженный недовольством царя, который не желал венгерской революции, и в особенности поведением Германского союза, который начал уже мобилизовать свои войска, испуганный раздражением ультрамонтанской партии во Франции, - Наполеон III не поколебался взять на себя инициативу переговоров с австрийским императором.

8 июля было заключено перемирие, а через три дня, во время личного свидания обоих императоров в Виллафранке, определены были предварительные условия мирного договора: Ломбардия отдавалась Франции, которая в свою очередь переуступала ее Сардинии; Австрия сохраняла Венецию; эта провинция должна была войти в итальянскую конфедерацию, которую предполагалось поставить под почетное главенство папы; великий герцог Тосканский и герцог Моденский должны возвратиться в сбои государства; папе предложено ввести в своих владениях необходимые реформы; и, наконец, лицам, скомпрометированным во время недавних событий, обеими сторонами даровалась общая амнистия. Бессилие Наполеона III перед итальянской революцией. Соглашение в Виллафранке явилось црлной неожиданностью для Европы, в особенности - для итальянской нации. По общему мнению, Австрия очень немного теряла от войны, а влияние ее на Апеннинском полуострове осталось по прежнему угрожающим, так как она сохраняла в своих руках венецианский четырехугольник и вступала в итальянскую конфедерацию, где к ее услугам были ее старые вассалы - мелкие государи. Она по прежнему могла поддерживать великого герцога Тосканского и герцога Моденского и оказывать им материальную помощь.

Итальянский народ считал Наполеона III изменником, и со всех сторон раздавались требования о присоединении к Пьемонту. Получив известие о мирном договоре, Кавур обнаружил величайший гнев; 13 июля он подал в отставку и был замещен Ратацци. Но в действительности он сохранял полнейшее хладнокровие. В качестве частного лица он снова получил полную свободу действий и широко ею воспользовался. Под его влиянием еще до конца июля во Флоренции, Модене и Болонье учреждены были временные правительства, формально независимые, но в действительности подчинявшиеся туринскому двору. Ободряемые английским правительством, которое теперь относилось к итальянскому делу с большей симпатией, чем Наполеон III , они поспешили организовать плебисцит (16–20 августа), высказавшийся в пользу присоединения к Сардинскому королевству.

Наполеон III, друг итальянцев и принципиальный сторонник всеобщего избирательного права, не решаясь ни одобрить действия революционеров полуострова, ни открыто ополчиться против них, умолял Пия IX вступить в конфедерацию, провести реформы и предоставить автономию легатствам. В то же время он послал в Тоскану и Эмилию дипломатических агентов с целью убедить временные правительства добровольно подчиниться условиям Виллафранкского договора. В этом духе он печатал статьи в Монитере и писал Виктору-Эммануилу (20 октября).

Но все старания Наполеона III были напрасны. Римская курия отказывалась произвести какие бы то ни было реформы до тех пор, пока население Романьи не изъявит полной покорности. Жители восставших областей отвечали, что у них не спрашивали совета при заключении Виллафранкского договора, а, следовательно, постановления этого договора для них необязательны. Сардинский (пьемонтский) король со своей стороны указывал, что если он вздумает противиться желаниям патриотов, то сам будет низвергнут революцией, что Гарибальди и его товарищи провозгласят в Италии республику и подобный пример может оказаться заразительным . Если он и не разрешил своему родственнику, принцу Кариньянскому, отправиться в Модену, куда его приглашала для занятия должности регента Центральная итальянская лига, то вместо него он позволил поехать туда Буонкомпаньи, который, как всем было прекрасно известно, являлся пьемонтским агентом.

Одним словом, присоединение Центральной Италии к Пьемонту было фактически достигнуто. А тем временем уполномоченные Франции, Сардинии и Австрии, собравшиеся в Цюрихе, с философским спокойствием заключали три договора, имевшие целью обеспечить исполнение виллафранкских предварительных условий (10 ноября). Правда, эти новые конвенции формально не постановляли, как это было сделано в предварительном договоре, что лишенным престола итальянским государям, будут возвращены их прежние владения, но они определенно оговаривали их права. Окончательное решение по этому вопросу должен был вынести специальный конгресс, предложенный императором французов. Но будет ли когда-нибудь созван такой конгресс - это подлежало большому сомнению, ибо Англия хотела, чтобы итальянцам предоставлена была полная свобода решать вопрос о возвращении государей; итальянцы и слышать не хотели об этих государях, Австрия же ставила свое участие на конгрессе в зависимость от предварительного восстановления этих государей в правах.

Наполеон III, Кавур и Туринский договор. Сам Наполеон III сделал невозможным созыв этого конгресса, совершив неожиданно новый поворот, чтобы выйти из смешного положения, в котором он очутился. Убедившись в неизбежности присоединения итальянских областей к Пьемонту, он решил приспособиться к обстоятельствам и попробовать на худой конец извлечь из них какую-нибудь пользу. Для начала (в декабре 1859 г.) Наполеон III приказал распространить анонимную брошюру (Папа и конгресс), в которой папе предлагалось отказаться от большей части своих владений; затем он обратился к Пию IX с письмом, советуя уступить хотя бы Романью (31 декабря). Папа ответил резкой энцикликой", в которой противники его светской власти объявлялись подлежащими такой же анафеме, как и враги его духовного авторитета (8 января 1860 г.).

Но Наполеон III, мало смущаясь этим, вошел в соглашение с английским правительством, причем обе договаривавшиеся стороны признали принцип невмешательства в итальянские дела и законность присоединения итальянских государств к Пьемонту, если этого потребуют законно избранные представительные собрания. С другой стороны, Наполеон III подготовлял возвращение к власти Кавура и присоединение к Франции Савойи и Ниццы, которых не решался потребовать в 1859 году и которые теперь должны были явиться платой за новые уступки сардинской политике. 20 января 1860 года Кавур, «участник Пломбьерского свидания», снова сделался председателем совета министров; 27 января он объявил о своем намерении созвать парламент, в котором области Центральной Италии будут представлены наравне со старыми пьемонт-скими провинциями, а 3 февраля император публично высказал мысль, что если Центральная Италия будет присоединена к Пьемонту, то и Франция имеет право на округление своих границ со стороны Альп.

Сначала эта декларация произвела в Англии довольно невыгодное впечатление, но скоро англичане успокоились при мысли, что требовательность Франции по отношению к Италии несомненно поведет к охлаждению между обеими странами. Исходя из тех же соображений, Австрия также решила не препятствовать присоединению к Франции Савойи и Ниццы. Таким образом, для осуществления своего плана Наполеону III приходилось только принять некоторые предосторожности, обусловливаемые тем щекотливым положением, в котором оказывался Кавур перед итальянской нацией вообще и пьемонтским народом в частности, соглашаясь на уступку обеих провинций.

Чтобы не лишиться своей популярности, Кавур постарался принять вид человека, действующего по принуждению. Наполеон III согласился исполнить его желание и для соблюдения формы предложил сардинскому королю отказаться от Тосканы и удовольствоваться званием наместника папы в церковных владениях. В ответ на это предложение туринский кабинет сослался на принцип народного суверенитета и на плебисцит: население Тосканы, Эмилии и легатств, только что призванное высказать свое мнение, почти единогласно вотировало (13–16 марта) присоединение названных областей к Сардинскому королевству (Пьемонту).

Виктор-Эммануил выразил (18–20 марта) свое согласие с этим решением, а 2 апреля был созван новый парламент. Теперь создавалось такое впечатление, что Кавур волей-неволей вынужден пожертвовать Савойей и Ниццей. Но поскольку он продолжал разыгрывать роль человека, никак по могущего притти к определенному решению, Наполеон III послал к нему специального агента, Венедетти, которому поручено было говорить решительным языком. Виктор-Эммануил и Кавур, прикинувшись, будто уступают своего рода ультиматуму, заключили наконец в Турине (24 марта 1860 г..) договор, по которому названные две провинции отдавались Франции с тем условием, что население их будет опрошено. Плебисцит состоялся 15 и 22 апреля; Савойя и Ницца высказались за присоединение к Франции.,

Новая армия папы. Ламорисьер. «Вот вы и сделались нашими соумышленниками», - весело сказал хитрый министр французскому уполномоченному при подписании трактата 24 марта. Это необычайно верное замечание было оправдано дальнейшим ходом событий. После всего совершившегося за последнее время в Италии все прекрасно понимали, что римское и неаполитанское правительства не могут быть уверены.

в завтрашнем дне. Наполеону III очень хотелось спасти их от гибели, но он желал также, чтобы они, со своей стороны, сделали все нужное для своего спасения, тогда как эти правительства, совершенно потеряв голову, казалось, сами стремились в бездну.

Папа отлучил от церкви Виктора-Эммануила и его министров (26 марта) - мера, которая несколько задела и Наполеона III. Пий IX старался возбудить против императора французских епископов; чтобы не нуждаться в императорских войсках (которые император и сам рад был бы отозвать), папа с большим шумом организовал хвастливую и недисциплинированную армию, которая пополнялась французскими легитимистами и публично манифестировала в честь Генриха V. Начальство над этой армией он поручил декабрьскому изгнаннику, заклятому врагу императора, генералу Ламорисьеру. Папа высокомерно отклонил предложенную ему французским правительством субсидию и гарантию территориальной неприкосновенности, равно как и новую просьбу произвести необходимые реформы (апрель 1860 г.). Раздосадованный император готов был, повидимому, отозвать свои войска, но он опасался, чтобы Кавур не воспользовался удалением французского гарнизона из Рима и, под предлогом каких-нибудь новых «скорбных воплей», не приступил к новым «освобождениям» и территориальным захватам.

Гарибальди в Сицилии. Неаполитанское правительство держалось еще более неблагоразумной и непримиримой политики, чем римская курия. Преемник «короля-бомбы», невежественный и ограниченный юноша король Франческо II, всецело находившийся в руках свирепой и трусливой камарильи, искал спасения исключительно в абсолютизме, - в доносах и терроре. В продолжение целого года он не обращал никакого внимания на внушения Наполеона III, советовавшего ему дать подданным конституцию и вступить в союз с Сардинией. Между тем во всей стране шло величайшее брожение, и очень скоро вспыхнуло восстание в Сицилии (3 апреля 1860 г.). Это движение послужило сигналом к решительной кампании в пользу итальянского единства, предпринятой вскоре после того революционной партией.

В Генуе, куда на призыв Гарибальди со всех сторон стекались волонтеры, последний открыто формировал экспедиционный корпус, чтобы во главе его отправиться на восставший остров. Кавур и Виктор-Эммануил, которые при желании легко могли воспрепятствовать этому намерению, закрывали глаза на действия Гарибальди, оставляя за собой право при неудаче отречься от него, а в случае успеха - воспользоваться плодами победы под предлогом спасения Италии и Европы от анархии. Таким образом, отважный кондотьер в ночь с 5 на 6 мая успел посадить свой небольшой отряд (менее 2000 человек) на два корабля, услужливо пропущенные пьемонтской эскадрой адмирала Персано, all мая высадился со своими волонтерами в Сицилии. Здесь Гарибальди в несколько дней собрал вокруг себя настоящую армию; население целиком перешло на его сторону; он как бы летел от победы к победе. «В начале июня после отчаянной борьбы Гарибальди овладел Палермо, а в конце того же месяца весь остров, за исключением Мессины и некоторых второстепенных пунктов, находился в его власти.

Революция в Неаполе. По получении известий об этой экспедиции некоторые державы, в том числе Франция, заволновались и начали упрекать Кавура в соучастии с Гарибальди. Министр отрицал справедливость этого обвинения, но тут лее указал, что если Австрия и Франция не воспрещают своим подданным поступать на службу к неаполитанскому королю или к папе, то совершенно естественно, что Сардиния не относится с большей строгостью к тем из своих подданных, которые выступают в защиту угнетенного народа. Когда неаполитанский король, незадолго до того обращавшийся за помощью к Наполеону III, решил по совету последнего предложить союз Сардинии, то Кавур поставил вопрос, имеет ли для Виктора-Эммануила смысл компрометировать свою популярность в Италии лишь для того, чтобы укрепить колеблющийся трон одного из своих злейших врагов.

Во всяком случае он формально не отверг предложения неаполитанского короля, но соглашался вступить с ним в союз лишь при том условии, что Франческо II даст своим подданным конституцию и немедленно введет ее в действие. Неаполитанский король обнародовал эту конституцию 30 июня, но никто не отнесся к ней серьезно. Придворная камарилья советовала юному королю нарушить данное слово и устраивала абсолютистские манифестации, которые вызвали повсюду беспорядки, не сулившие династии ничего хорошего. В конце июля король объявил, что обещанные им выборы в парламент откладываются на неопределенный срок. С его стороны это был в полном смысле слова акт самоубийства; его собственные генералы, советники и даже родственники начали его покидать и изменять ему, а подавляющее большинство подданных с нетерпением обращало свои взоры в сторону Мессинского пролива .

Смелый кондотьер, получив от Виктора-Эммануила официальное требование остановиться, ответил, что, к величайшему своему прискорбию, он вынужден ослушаться (27 июля). После столь категорического отказа король почел за благо более не настаивать. Французское правительство охотно отправило бы к Мессинскому маяку эскадру, но Англия, получив от туринского кабинета заверение, что никаких новых территориальных уступок Франции сделано не будет, не усматривала никаких препятствий для дальнейшего расширения Пьемонта. Она напоминала Наполеону III, что он в свое время признал принцип невмешательства в итальянские дела, и император французов, который в этот момент особенно нуждался в дружественных отношениях с лондонским кабинетом , в конце концов отказался от мысли помешать походу Гарибальди.

Таким образом, Гарибальди со своей тысячей, с которой он, начиная свой поход, отплыл из Марсалы, мог 8 августа 1860 года переправиться через Мессинский пролив. Тюильрийский кабинет удовольствовался рассылкой дипломатической ноты, в которой возлагал на Англию ответственность за. серьезные события, могущие произойти в Италии. Лондонский двор, не желавший ссориться ни с Францией, ни с Австрией, поспешил заявить, что он будет считать незаконным всякое нападение Гарибальди на Рим или на Венецию. Но разве кто-нибудь мог поручиться, что такого нападения не последует?

Гарибальди быстро приближался к Неаполю. Всеми оставленный, Франческо II отступил 6 сентября к Гаэте. На следующий день Гарибальди торжественно, без всякого конвоя, вступил в Неаполь, окруженный ликующей толпой, учредил временное правительство, и объявил о своем намерении идти дальше на север. Он говорил, что хочет с высоты Квиринала провозгласить Виктора-Эммануила королем Италии. В то время, казалось, Гарибальди находился всецело под влиянием демократической партии. Маццини примчался в Неаполь; его друзья сплотились вокруг диктатора, и итальянская революция, начавшаяся во имя монархии, грозила закончиться торжеством республики.

Кавур и его «соумышленник»; сражение при Кастельфидардо и его последствия. Кавур, сильно желавший остановить Гарибальди, из опасения, что он своей безрассудной отвагой способен погубить итальянское дело, отправил к Неаполю, даже до удаления оттуда Франческо II, несколько кораблей и 2–3 тысячи берсальеров , которые высадились на берег по отъезде короля, но не могли и мечтать о том, чтобы преградить дорогу революционной армии и ее вождю. Кавур сумел извлечь величайшую выгоду из осложнения, предупредить которое он был не в силах. В конце августа он отправил к Наполеону III, путешествовавшему тогда по Савойе, своего коллегу министра Фарини и генерала Чиалдини с поручением объяснить императору необходимость остановить Гарибальди, готового двинуться на Рим; они должны были также убедить его, что Франция, не имея возможности повернуть свои пушки против итальянской революции или позволить Австрии произвести контрреволюцию, а с другой стороны, не желая ввязываться в новую войну с этой державой, должна предоставить Сардинии заботу о спасении монархического строя.

Пьемонтская армия должна была двинуться к неаполитанской границе, а для этого ей приходилось пройти через Мархию, охраняемую корпусом Ламорисьера. Возникал вопрос, считать ли это нарушением международного права? Разве папская армия не угрожала открыто бывшим легатствам и Тоскане? Разве население Мархии не призывало Виктора-Эммануила? Наполеон III помнил компрометирующие обязательства, которыми он связал себя перед Кавуром, сохранившим все улики в своих руках, а папой он был решительно недоволен. Поэтому он дал понять, что, будучи принужден на словах выражать неодобрение новой пьемонтской политике, он на деле мешать ей не станет. Fate presto! (Действуйте быстро!) - сказал он посланцам Кавура и, как бы желая уклониться от зрелища готовящихся событий, поспешил уехать в Алжир.

Действовать быстро! Именно таково и было намерение Кавура. 7 сентября он потребовал от папского правительства роспуска армии Ламорисьера, и раньше даже, чем отказ мог быть получен в Турине, генерал Чиалдини перешел границу Умбрии. Через несколько дней папские войска были разбиты при Кастельфидардо (18 сентября), а затем их предводитель, осажденный в Анконе, принужден был сдаться на капитуляцию (29 сентября). Так как французы занимали Рим и небольшую территорию, известную под названием вотчины св. Петра, то пьемонтцы не тронули ни того, пи другого; но они заняли Умбрию, Мархию и к началу октября достигли границы королевства Обеих Сицилии.

Хотя Пьемонт и не находился в состоянии войны с неаполитанским королем, сардинские войска все же перешли эту границу. Действия Гарибальди внушали сардинскому правительству все усиливающееся беспокойство. Диктатор, видимо, намеревался отложить плебисцит в Неаполитанском королевстве о присоединении к Пьемонту впредь до завоевания Рима. Он управлял страной вкривь и вкось, следуя указаниям окружавшей его революционной группы, которая не питала особенной симпатии к Кавуру и даже к сардинскому королю . А сам Гарибальди требовал удаления великого пьемонтского министра в отставку. Чтобы положить конец этим проискам, Кавур созвал в Турине парламент, который первым делом должен был уполномочить короля присоединить к своим владениям недавно занятые папские провинции и королевство Обеих Сицилии.

Тем временем войска Франческо II перешли в наступление и на берегах Вольтурно нанесли Гарибальди кровавое поражение. Своей нерешительной победой при Капуе (1 октября) он обязан был исключительно помощи прибывших из Неаполя пьемонтских берсальеров. Таким образом, с точки зрения Кавура, движение генерала Чиалдини к Неаполю оправдывалось двойной необходимостью. В циркуляре, обращенном к европейским дворам, сардинский министр указывал, что, покинув свою столицу, Франческо II фактически отрекся от престола, а следовательно, никто ничего у него не отнимает; да притом надо же спасти Италию от грозящей ей анархии. С итальянцами он говорил другим языком: по его словам, Виктор-Эммануил обязан был считаться с голосом народа, который призывал его со всех сторон.

В это время пьемонтский король уже направлялся в Неаполь. 21 октября королевство Обеих Сицилии торжественным плебисцитом признало его своим государем, и то же самое сделала Мархия. А через несколько дней он встретился с Гарибальди, который без особой охоты, но все же лояльно уступил ему свое место. Тем временем Франческо II, вытесненный пьемонтскими войсками со своих позиций на берегу Вольтурно, заперся в единственной оставшейся в его руках крепости - Гаэте - и собирался оказать там решительное сопротивление, пытаясь вместе с тем резкими, но бесплодными протестами заинтересовать Европу Своей судьбой.

Европа и Итальянское королевство. Французское правительство для соблюдения приличий сочло нужным выразить неудовольствие и отозвало из Турина своего посланника; но оно оставило там поверенного в делах, показывая этим, что разрыв не носит серьезного характера. Берлинский кабинет ограничился чисто платоническим протестом по поводу последних действий Кавура и нисколько не обиделся, когда сардинский министр ответил ему: «Я подал пример и уверен, что Пруссия в скором времени с удовольствием ему последует».

Но австрийское правительство сделало вид, будто намерено воспользоваться этим случаем для объявления Пьемонту новой войны, и оно наверно напало бы на Виктора-Эммануила, если бы могло с уверенностью рассчитывать на поддержку России. Но хотя царь и не одобрил лишения неаполитанского короля его владений, он мог обещать Австрии благожелательный нейтралитет лишь в том случае, если Виктор-Эммануил решится первый напасть на Австрию, да и то царь обещал благожелательный нейтралитет только в согласии с императором французов. А так как Наполеон III заявил, что он ни в коем случае не поможет Сардинии (Пьемонту) напасть на Австрию и намерен только гарантировать Пьемонту - при всех обстоятельствах - выгоды, предусмотренные Вилла-франкским договором, то Александр II при личном свидании в Варшаве убедил Франца-Иосифа не начинать войны (22–26 октября), и австрийский император, во владениях которого замечалось общее брожение, не счел нужным настаивать на своих воинственных планах.

Около того же времени (27 октября) английское правительство устами Джона Росселя высказалось в пользу населения итальянских государств, признавших Виктора-Эммануила своим королем, и начало отстаивать тезис, гласящий, что нации имеют право во всякое время смещать свои правительства. Выставляя этот принцип, Россель метил главным образом в Наполеона III, признанного апостола народного суверенитета и всеобщего избирательного права; английский министр хотел доставить себе коварное удовольствие побить его собственным его оружием.

Император французов проявлял еще некоторый интерес по отношению к неаполитанскому королю в угоду папе, который открыто принял сторону Франческо II. Вместе с тем, гарантируя этому государю личную свободу, Наполеон III оставлял за собой возможность несколько смущать спокойствие Виктора-Эммануила. Сардинский флот не мог блокировать Гаэту с моря, так как перед этой крепостью крейсеровала французская эскадра. Но английское правительство во имя принципа невмешательства не замедлило потребовать ее удаления, и Наполеон III, который из-за китайских и сирийских дел вынужден был дорожить благосклонностью Великобритании, поспешил дать ей удовлетворение в этом вопросе (19 января 1861 г.). С этого момента Гаэта обречена была на гибель; 13 февраля она принуждена была сдаться на капитуляцию, и Франческо II уехал в Рим к Пию IX, который счел долгом чести оказать гостеприимство сыну Фердинанда II, доставившего ему самому убежище в Гаэте в 1848 году.

В противоположность неудаче этого государя, на глазах Европы следовали один за другим неслыханные успехи Савойского дома. Всем присоединившимся к Пьемонту областям предложено было избрать депутатов; первый итальянски! парламент собрался в Турине (18 февраля 1861 г.) и провозгласил Виктора-Эммануила королем Италии (7 марта). Политика Кавура принесла свои плоды, и политическое объединение полуострова стало совершившимся фактом. Правда, восстановленному итальянскому отечеству недоставало еще Рима и Венеции, но великий министр был полон веры в будущее. Поэтому он не поколебался 27 марта побудить палату депутатов в принципе объявить Рим столицей Италии.

Пий IX и политика «поп possumus» . Сторонник свободной церкви в свободном государстве, Кавур не терял надежды убедить папу в необходимости добровольного отказа от последних остатков светской власти. Через посредство аббата Стелларди, доктора Панталеони и патера Пассальи он старался доказать Пию IX, что за отказ от незначительной и обременительной светской власти он будет щедро вознагражден теми гарантиями, которыми Италия обставит его духовную власть. Для Ватикана эти аргументы не представляли никакого значения, но они имели некоторый успех в Тюильри, как как Наполеону III сильно хотелось раз навсегда покончить с вопросом об оккупации Рима. Правда, он ни за что не желал при этом ссориться с католической церковью.

Смерть Кавура, скончавшегося почти скоропостижно 6 июня 1861 года, поразила всю Европу и глубоко опечалила Италию. Император французов, не желая усиливать того затруднительного положения, в которое эта потеря могла поставить Виктора-Эммануила, поспешил признать новое королевство. Немного спустя, строгим надзором, организованным в папских владениях, он помог Виктору-Эммануилу обуздать в неаполитанских провинциях бандитов, действовавших от имени Бурбонов и получавших поддержку из Рима благодаря Франческо II и папе; с величайшим трудом генералу Чиалдини удалось справиться с этими разбойничьими шайками (июль- сентябрь 1861 г.).

Рикасоли, заменивший Кавура в министерстве, встретил самое энергичное содействие при римской курии со стороны французского посланника при Ватикане, Лавалетта. 11 января 1862 года французское правительство поручило своему представителю запросить «св. престол», не согласится ли он, не отказываясь формально от своих прав, «на фактическую сделку, которая вернет внутренний мир католической церкви и сделает папство участником в торжестве итальянского патриотизма?» Но государственный секретарь «св. престола» ответил, что «ни одна уступка этого рода не может быть сделана ни Пием IX, ни кем-либо из его преемников во веки веков».

Ратацци и Гарибальди в 1862 году. Это поп possumus, естественно, вызвало во всей Италии величайшее волнение. Революционная партия снова вышла на улицу и начала подготовлять очередную вооруженную экспедицию. Национальный комитет Provedimento призывал к угрожающим манифестациям по вопросу о Венеции и Риме, а Гарибальди снова собирался в поход. Рикасоли закрывал на это глаза или, по крайней мере, притворялся, будто ничего не замечает; поэтому французское правительство лишило его своей поддержки и радостно приветствовало переход власти в руки Ратацци, занявшего пост первого министра в марте 1862 года.

Ратацци, которого особенно ценил Наполеон III (равно как и Виктор-Эммануил), принял решительные меры для подавления революционной агитации. Тюильрийский кабинет счел поэтому своим долгом придти к нему на помощь и поручил Лавалетту формально предложить «св. престолу» следующий компромисс: в территориальном отношении в Италии сохраняется status quo; папа, не отказываясь от своих прав, отныне будет фактически пользоваться властью только в пределах вотчины св. Петра; между Римом и Турином возобновляются дипломатические отношения; католические державы совместно обеспечивают папе приличный цивильный лист; наконец, они гарантируют ему обладание Римом и оставшейся в его руках территорией, если он согласится представить своим подданным реформы, соответствующие духу времени (30 мая 1862 г.).

И на эту программу Антонелли ответил категорическим отказом. В то же самое время Пий IX в воззвании 10 июня 1862 года, обращенном к 250 епископам, уже предвосхищал ту анафему, которой два года спустя он заклеймил все без исключения принципы революции.

Эти манифестации раздражали Наполеона III, который начал с удвоенной любезностью относиться к туринскому кабинету. Благодаря ему, Итальянское королевство было в июне 1862 года признано Россией, а еще до этого и Пруссией, так что уже в то время можно было предвидеть те дружественные отношения, которые впоследствии должны были установиться между берлинским двором и итальянским правительством.

Превосходное положение, занятое министерством Ратацци, было вдруг испорчено безумной выходкой Гарибальди, у которого поход на Рим обратился в навязчивую идею и которого нельзя было долее сдерживать. 19 июля смелый партизан высадился в Сицилии с 1500 волонтеров, а вскоре после того он переправился через Мессинский пролив и объявил о своем намерении вторгнуться в папские владения. Итальянское правительство поспешило преградить ему дорогу, но остановить его можно было только ружейными выстрелами. Гарибальди был ранен и взят в плен при Аспромонте (27 августа), а его небольшой отряд рассеялся. Герой был увезен в Специю, где, обессиленный раной, очень скоро получил амнистию .

Наполеон III и реакционная политика. Вскоре после этого кабинет Ратацци, как бы в награду за корректность, проявленную им в данном случае, рискнул объявить Европе (циркуляром от 10 сентября 1862 г.), что «вся нация требует своей столицы и что нынешнее положение дел, сделавшееся совершенно нестерпимым, повлечет для королевского правительства самые нежелательные последствия, способные серьезнейшим образом нарушить спокойствие Европы и религиозные интересы католицизма».

Это требование, холодно встреченное Россией и Пруссией и враждебно Австрией, вызвало полное одобрение британского кабинета, который был весьма доволен затруднительным положением Франции. Что же касается Наполеона III, то он в глубине души был бы рад уступить желаниям итальянского народа. Принц Наполеон и его сторонники старались влиять на императора в этом именно смысле, но императрица, Валевский и вожди консервативной партии всеми силами противились подобному шагу. Они указывали императору, что клерикальная- оппозиция, возникшая во Франции с 1869 года, может отнять у правительства голоса значительной части страны на выборах 1863 года. Поэтому император круто повернул вспять, отозвав Венедетти из Турина, а Лавалетта из Рима, передал портфель иностранных дел Друэн де Люису, который пользовался симпатией «св. престола» (15 октября), и сообщил туринскому кабинету, что в настоящий момент не находит возможным согласиться на предложения, изложенные в циркуляре от 10 сентября.

Результатом этого заявления было падение министерства Ратацци (5 декабря). Виктор-Эммануил вынужден был составить деловой кабинет и занять выжидательное положение. Франко-итальянская дружба казалась фактически конченной.

Новый поворот; конвенция 15 сентября 1864 года. В течение всего 1863 и части 1864 года итальянское правительство (при министерствах Фарини и Мипгетти) озабочено было, по видимому, исключительно внутренними трудностями (приведением в порядок финансов, закрытием монашеских орденов и т. п.). В тот же период времени вопросы польский и датский поглощали все внимание великих держав. Известно, что связанные с ними события сильно дискредитировали французское правительство. Наполеон III маневрировал так не искусно, что успел настроить против себя разом и Россию, и Пруссию, и Австрию; одно время он вынужден был даже опасаться, что эти державы соединятся против него и восстановят Священный союз. А так как в тот момент он по целому ряду причин не мог ждать никакой помощи от Англии, то у него оставался только один возможный союзник - Италия.

Поэтому он еще раз повернул фронт и в июне 1864 года возобновил с Турином дипломатические сношения, прерванные в 1862 году. На этот раз дипломатические агенты Виктора-Эммануила (Нигра, Пеполи и. др.), поддерживаемые принцем Наполеоном, Бенедетти и Лавалеттом, остерегались требовать Рима, но они напомнили Наполеону III его обещание освободить Италию до Адриатического моря. На это император возразил, что он может подарить итальянцам Венецию не иначе, как после войны с тремя северными державами. Пеполи и Нигра не решились настаивать, но позволили себе заметить, что если Италия не начнет войны, то она рано или поздно сама подвергнется нападению со стороны Австрии. В последнем случае ей безусловно необходима в полном смысле слова стратегическая столица, находящаяся в безопасном месте, и Флоренция, прикрываемая рекой По и Апеннинами, представляет гораздо больше безопасности, чем Турин.

Французское правительство не стало противоречить. Тогда итальянские дипломаты начали доказывать, что перемещение правительства в Тоскану произведет на всем полуострове самое дурное впечатление и что если итальянцам, страстно желающим иметь столицей Рим, суждено пережить такое глубокое разочарование, то было бы справедливо доставить им хоть некоторое утешение, прекратив оккупацию Папской (Церковной) области чужеземными войсками. При этом, как объясняли дипломаты, светская власть папы не подвергнется ни малейшей опасности; Виктор-Эммануил не тронет нынешних папских владений, а в случае нужды будет даже защищать их от всяких посягательств.

Наполеон III только и ждал убедительных аргументов. Таким путем и заключена была конвенция 15 сентября 1864 года, - по которой Италия обязалась не нападать на владения «св. престола» и даже охранять их, а Франция обещала отозвать свои войска, когда будет организована собственная армия папы, но во всяком случае не позже как через два года. «Св. отец» мог сформировать свою армию в том виде, в каком ему заблагорассудится, но с тем непременным условием, что она ни в каком случае не превратится в орудие нападения на Италию. Наконец, Италия должна была принять на себя известную долю долга бывших церковных владений в пропорции с размерами территории, которую получит.

Этот договор был, очевидно, полон недомолвок и задних мыслей. Если бы в Риме вспыхнула революция, которую итальянскому правительству нетрудно было бы спровоцировать, то оно поспешило бы, конечно, занять город под предлогом восстановления порядка. Но в предвидении этой возможности французское правительство, со своей стороны, оставило за собой полную свободу вмешательства. Одно время можно было думать, что сентябрьская конвенция послужит залогом примирения между Италией и Наполеоном III, но впоследствии выяснилось, что она-то и довела их до окончательного разрыва.

Пий IX и «Силлабус». Этот договор, заключенный без предварительного совещания с римской курией, естественно должен был возмутить папу. Пий IX ответил на него актом, который должен был значительно увеличить затруднения французского императора. 8 декабря 1864 года он обнародовал энциклику Quanta сига, а затем вскоре стал достоянием гласности и сопровождавший эту энциклику Силлабус, где был перечислен ряд положений, которые папа от имени католической церкви предавал анафеме как нечестивые и еретические. Это двойное исповедание веры, проникнутое истинно средневековым духом, было радикальным отрицанием всех современных вольностей; с грубой и наивной откровенностью оно осуждало элементарные принципы государственного права, провозглашенные Францией в 1789 году и принятые по ее примеру почти всей Европой (в частности - Италией).

Прусско-итальянский союз. Опубликование папского манифеста, который Виктор-Эммануил обошел презрительным молчанием, но которым Наполеон III был до крайности раздражен (ибо этот документ увеличил дерзость французского духовенства), снова сблизило Францию и Италию. Чтобы смирить нетерпение итальянцев, заветной мечтой которых по-прежнему оставалось обладание Римом, Наполеон III выразил готовность облегчить им приобретение Венеции. Для достижения этой цели он пе объявил войны Австрии, а просто помог Италии сблизиться с Пруссией, которая по окончании войны за герцогства Шлезвиг и Голштинию искала ссоры с Австрией.

Незадолго до того Виктор-Эммануил поставил во главе министерства генерала Ламармору, известного «пруссомана», а испытанный друг Италии, Бенедетти, отправился в Берлин в качестве французского посла (октябрь 1864 г.). Между Бисмарком и Наполеоном III уже начались совещания относительно основательной переделки Есех европейских границ.

Около середины 1865 года прусский канцлер, уверенный, что ему удастся вовлечь своего государя в войну, обратился с формальным предложением союза к Ламарморе. Условия этого соглашения торопливо обсуждались берлинским и флорентийским кабинетами. Но в решительный момент король Вильгельм, смущаемый соображениями консервативного и легитимистского порядка, предпочел вступить в переговоры с Австрией, которая, испугавшись прусско-итальянского сближения, согласилась на Гаштейнскую конвенцию (14 августа 1866 г.).

Италия, бесполезно скомпрометировавшая себя и покинутая на произвол судьбы с такой бесцеремонностью, сначала выказала крайнее недовольство, которое разделял и Наполеон III. Этот государь начал тайные переговоры с Австрией и силился ее убедить, что добровольная уступка Венеции Виктору-Эммануилу соответствует ее интересам, ибо в противном случае ей придется воевать одновременно на два фронта: с Пруссией и с Италией (сентябрь 1865 г.). Но Франц-Иосиф отклонил это предложение как оскорбительное для своей чести. А со своей стороны Бисмарк вскоре снова приехал в Биарриц, чтобы постараться склонить императора французов. Наполеон III, с одной стороны, увлеченный этим великим соблазнителем, а с другой - воображая, будто он по своему желанию может одурачить Бисмарка и в удобный момент выступить в качестве верховного посредника между Австрией и Пруссией, снова согласился на союз Виктора-Эммануила с Вильгельмом для завоевания Венеции.

Австро-прусская война вторично могла показаться близкой после того, как сделалось известным, что в Берлин прибыл генерал Говоне, которого Ламармора командировал в прусскую столицу под предлогом изучения прусской фортификационной системы, но в действительности для заключения союза с прусским правительством (9 марта 1866 г.). Однако на сей раз Италия решила принять меры предосторожности. По договору, заключенному 8 апреля 1866 года, она обязалась со всеми своими силами напасть на Австрию, но лишь после того, как перейдет в наступление Пруссия. Последней было предоставлено избрать наиболее удобный момент для объявления войны; но если бы война не началась в трехмесячный срок, то итальянское правительство имело право считать договор недействительным. Союзники обязались не заключать сепаратного мира и не слагать оружия до тех пор, пока Италия не получит Венецию, а Пруссия не добьется соответственного территориального расширения в Германии. Наконец, прусский король обещал Виктору-Эммануилу денежную субсидию в 120 миллионов.

Кампания 1866 года и присвоение Венеции. Разрыв снова был замедлен дипломатическими осложнениями. Политика Наполеона III принимала все более запутанный и противоречивый характер. Он снова начал таинственные переговоры с Австрией и 12 июня заключил с ней секретный трактат, посредством которого надеялся склонить Италию к сепаратному соглашению с Австрией, за что последняя уступила бы ей Венецию. Бисмарк, опасаясь отпадения Италии от Пруссии, решил ускорить открытие военных действий, которые и начались в Германии 16 июня.

Тотчас же итальянские войска двинулись в поход, и в то время как Гарибальди во главе корпуса волонтеров готовился вторгнуться в Тироль, две большие регулярные армии с фронта атаковали Венецианскую область, - одна через Минчио, а другая через нижнее течение По. Но первая и наиболее многочисленная из них, двигавшаяся в большом беспорядке (под командой Ламарморы), почти тотчас же понесла сильное поражение на уже знаменитых высотах Кустоццы, где эрцгерцог Альбрехт 24 июня атаковал итальянскую армию и обратил ее в паническое бегство. Это начало не сулило, по видимому, ничего хорошего для итальянцев. Но несколько дней спустя блестящая победа, одержанная прусской армией при Садовой (3 июля), позволила им оправиться.

На другой же день после битвы при Садовой растерявшаяся Австрия поспешила обратиться к посредничеству Наполеона III и предложила уступить ему Венецию, которую он, со своей стороны, должен был передать Италии. Императору французов очень хотелось склонить Италию прекратить военные действия и таким образом принудить Пруссию к заключению мира; но для этого ему пришлось бы произвести вооруженную демонстрацию, на что он пе мог или не смел решиться. Италия воспользовалась его бездействием (или бессилием) и осталась верна Пруссии; несмотря на испытанные неудачи, она отнюдь не хотела слагать оружия. Если бы Пруссия была побеждена, Италия, конечно, вела бы себя совсем иначе и поспешила бы принять предлагаемую ей Наполеоном III Венецию. Но после Садовой она считала своим долгом не проявлять уступчивости; мысль о поражении при Кустоцце мучила итальянцев, и они страстно желали восстановить честь своего знамени и овладеть Венецией силой оружия.

Кроме того, итальянцы не желали довольствоваться одной Венецианской областью; им хотелось овладеть также Триен-том и даже Триестом. Они протестовали против стремления Франции унизить их и держать под своей опекой. Поэтому они отвергли всякие предложения о перемирии и 8 июля снова попытались вторгнуться на венецианскую территорию (где, впрочем, они не застали неприятеля). Но если они не встретили сопротивления на суше, то оказались далеко не столь счастливыми на море, где их флот, которым они рассчитывали воспользоваться для десанта на иллирийском берегу, был совершенно разгромлен при Лиссе австрийским адмиралом Тегетгофом (20 июля) . В довершение разочарований, через несколько дней после этой битвы, а именно 26 июля, Пруссия, получившая благодаря неожиданному согласию Наполеона III полное удовлетворение в вопросе о территориальном расширении, без ведома Италии заключила в Никольсбурге перемирие с Австрией, за которым вскоре последовал Пражский мир (24 августа).

Италия была глубоко возмущена этим новым предательством; она протестовала, но тщетно. Бисмарк ответил, что ей обещана была помощь в деле завоевания Венеции - и только; но ведь обладание этой областью ей теперь обеспечено. Наполеон III отправил в Венецию генерала Лебёфа, чтобы после плебисцита передать эту территорию итальянцам. Таким образом, Виктор-Эммануил принужден был подписать 10 августа предварительные условия мира, а через некоторое время (3 октября 1866 г.) - подтверждавший их окончательный договор. Итальянцы не скрывали своего неудовольствия. Странное дело: они раздражены были главным образом против Франции и явили миру печальное зрелище народа, принимающего почти как обиду со стороны дружественной державы подарок в виде территории, завоевать которую собственными силами они ни в коем случае не могли.

Римский вопрос в 1867 году. Воспоминание об испытанных унижениях внушало Италии желание загладить их захватом Рима, от которого она никогда не отказывалась. Теперь для полноты территориального объединения Италии недоставало только столицы; она нетерпеливыми криками требовала присоединения Рима и не желала долее ждать. В начале 1867 года Италия с тем большей резкостью и смелостью начала выставлять свои требования, что к этому времени достаточно ясно обозначилось политическое банкротство Наполеона III, губившего в бесплодных переговорах с Пруссией тот последний престиж, который еще оставался у него после битвы при Садовой.

В самом разгаре люксембургского кризиса Ратацци снова сделался председателем флорентийского кабинета (10 апреля 1867 г.). Этот министр, бывший по сердцу императору, не переставал расточать ему уверения в своей преданности; но когда Наполеон III предложил ему союз, то он поспешил отделаться пустыми фразами и заявил, что между двумя своими благодетельницами - Францией и Пруссией - Италии очень, трудно сделать окончательный выбор. В действительности он не хотел служить ни той, ни другой стороне; истинной целью его был Рим. Гарибальди открыто вел агитацию в папских владениях и формировал новые отряды, а министр закрывал на это глаза, уверенный, что франко-прусский конфликт даст ему возможность безнаказанно водрузить на берегах Тибра знамя итальянского единства.

Правда, этот конфликт был отсрочен Лондонской конференцией (май 1867 г.), и Савойскому дому пришлось отложить осуществление своих проектов, но он не отказался от своих надежд. Впрочем, гарибальдийское движение не прекращалось; его ободряло прусское правительство, так как в интересах Пруссии было поддерживать неудовольствие между флорентийским (итальянским) кабинетом и Наполеоном III. Ратацци, с своей стороны, не ставил препятствий Гарибальди и, продолжая во всеуслышание заявлять о точпом соблюдении сентябрьской конвенции, с другой стороны объяснял императору французов, что он не может, не рискуя вызвать революции, прибегнуть к насильственным мерам против Гарибальди, так как итальянская нация упорно желает иметь Рим своей столицей.

Наполеону III очень хотелось раз навсегда покончить с римским вопросом, мучившим его как неотступный кошмар, но он ни с чьей стороны не встречал помощи. В конце 1866 года он предложил великим державам созвать специальный конгресс для решения этого вопроса, но это предложение осталось втуне. Римская курия упорно продолжала отказывать своим подданным в каких бы то ни было либеральных реформах. В июне 1867 года Пий IX заставил 450 епископов одобрить доктрины, изложенные в Силлабусе, и поговаривал о созыве вселенского собора, который должен был провозгласить догматом католической церкви не только эту диковинную политическую теорию, но и принцип папской непогрешимости.

Но все эти провокации не могли, казалось, поколебать благожелательного настроения французского правительства, которое, стремясь угодить «св. престолу», позволяло себе в то время такое вольное толкование сентябрьской конвенции, что флорентийский кабинет вынужден был обратиться к нему с самыми горькими жалобами. Действительно, на службе у «св. отца» состояло в то время несколько тысяч французов, называвшихся, правда, добровольцами, но вышедших из рядов французской армии и в иных случаях даже не уволенных в отставку. Из их начальников многие числились офицерами во французских полках и, сохраняя все свои служебные права, получили от императорского правительства позволение перейти под папские знамена. Это был так называемый Антибский легион, ибо он открыто сформировался в городе Антибе , имел там свой запасный батальон и продолжал вербовать новых рекрутов. В июне - июле 1867 года французский генерал , состоявший на действительной службе, открыто устраивал этому легиону смотры в Риме, подвергал его реорганизации и обращался к нему с речами, не оставлявшими никакого сомнения относительно совместных действий Тюильри с Ватиканом .

Ратацци протестовал против этого надувательства. Наполеон III обещал отказаться от всякой поддержки Антибского легиона, но, с своей стороны, жаловался на гарибальдийских волонтеров, которые с каждым днем все более приближались к римской территории. Флорентийский кабинет отделывался общими словами, но не предпринимал никаких мер против движения Гарибальди. К этому моменту отношения между Францией и Пруссией снова сильно обострились; недоставало только сигнала, и Гарибальди взял на себя задачу подать его.

Гарибальди под Монтаной. В начале сентября старый партизан отправился в Женеву, где под его председательством должен был состояться мирный конгресс, на который съехались представители самых передовых революционных идей в Европе. На всем его пути итальянцы стекались к нему навстречу. «Будьте готовы, - говорил он им, - излечиться от черной рвоты (vomito negro); смерть черной породе! Пойдем в Рим разорить это змеиное гнездо; необходима решительная чистка!» Не менее резким языком он говорил и в Швейцарии: «Вы нанесли первый удар чудовищу, - сказал он женевцам, - Италия в сравнении с вами отстала… Наш долг идти на Рим. и мы скоро пойдем туда».

Тюильрийский двор, которому усиление революционной партии начинало внушать живейшее беспокойство, хотел положить конец этим зажигательным воззваниям. Поэтому, когда возвратившийся в Италию Гарибальди приблизился к границам папских владений, французское правительство потребовало, чтобы он был лишен возможности действовать далее. Ратацци повиновался и приказал отвезти старого кондотьера на Капреру, где за ним, по-словам министра, учрежден был строжайший надзор. Но Наполеон III торжествовал недолго. Всего несколько дней спустя (28 сентября) гарибальдийские отряды вторглись на папскую территорию и в несколько недель достигли почти самого Рима.

Конечно, Ратацци поспешил заявить, что он ни при чем во всей этой истории, и предложил занять папские владения одновременно итальянскими и французскими войсками (13 октября), на что Наполеон III, находившийся тогда всецело под влиянием ультрамонтанской партии, ответил лишь требованием, «чтобы Ратацци принял меры к соблюдению неприкосновенности римской границы. Итальянский министр немедленно подал в отставку (21 октября), и раньше, чем Чиалдини успел составить по поручению короля новый кабинет, Гарибальди бежал с острова Капреры; он снова появился в Тоскане, затем во Флоренции, где издал прокламацию к итальянцам (22 октября), открыто выехал в специальном поезде к своим войскам, вступил в пределы папских владений и показался под стенами Рима.

На этот раз Наполеон III больше не колебался. Войска, сосредоточенные за несколько недель перед тем в Тулоне, получили приказ немедленно сесть на корабли; а 30 октября французский авангард уже вступал в Рим. Во всей Италии господствовало сильнейшее возбуждение. Вместо Чиалдини, не сумевшего выполнить возложенное на него поручение, генерал Менабреа наскоро составил новое министерство и для удовлетворения общественного мнения с своей стороны направил в папские владения несколько итальянских полков. 3 ноября папские войска наткнулись при Ментане на гарибальдийцев; они едва не потерпели поражения, но были спасены французами, которые одержали решительную победу над вождем «красных рубашек». «Ружья Шаспо творили чудеса», - писал французский генерал де Файльи.

Обратятся ли теперь эти ружья против солдат Виктора-Эммануила? Антонелли (папский советник) требовал этого.

Но французский генерал не внял его внушениям. Впрочем, Менабреа поспешил отдать приказ об эвакуации занятых итальянцами частей церковной территории. В то же самое время он распорядился (на этот раз по-настоящему) арестовать Гарибальди, отряд которого немедленно рассеялся. Но желая доказать, что в патриотизме он не уступит побежденному под Ментаной герою, Менабреа в циркуляре от 9 ноября горделиво провозгласил неотъемлемое право Италии на обладание Римом.

Новые колебания Наполеона III. Наполеон III очутился в более затруднительном положении, чем когда-либо. Что делать? Продолжать оккупацию папских владений? Италия не простит ему этого. Снова очистить их? Но в таком случае клерикальная партия объявит ему войну не на жизнь, а на смерть. Он снова заговорил о европейском конгрессе, но слишком многие державы (в особенности Пруссия и Англия) желали, чтобы он продолжал оставаться в затруднительном положении, и эта идея не имела никаких шансов на успех. Кроме того, французский министр Руэр, желая угодить клерикальному большинству Законодательного корпуса, имел неосторожность взять на себя обязательство никогда не допускать итальянцев в Рим. Таким образом вопрос был предрешен, и конгресс сделался совершенно бесполезен. «От имени французского правительства, - воскликнул оратор, - мы заявляем, что Италия не овладеет Римом. Никогда Франция не допустит этого насилия над своей честью и над католичеством» (5 декабря).

С этого момента уже не осталось места для дружественных отношений между парижским и флорентийским кабинетами, так же как не могло быть больше речи о европейском решении этого вопроса, и о нем перестали говорить. Сентябрьская конвенция 1864 года сделалась простым воспоминанием; французские войска продолжали охранять папу, а Италия прониклась враждебными чувствами к французскому народу, купившему ее свободу своей кровью, и начала ждать его ослабления и разгрома, чтобы взломать без всякой для себя опасности ворота Рима .

Италия и австро-венгерская политика в 1868 и 1869 годах.

Впрочем, некоторые политики еще не отказались от надежды не только сблизить, но и связать узами тесной дружбы парижский и флорентийский кабинеты. В течение двух лет, предшествовавших франко-германскому конфликту 1870 года, в этом направлении неоднократно предпринимались серьезные усилия. Первая попытка в этом смысле сделана была австрийским правительством, которое под управлением Бей-ста, продолжавшего оставаться упорным противником Вис-марка, мечтало о реванше за Садовую, а наиболее верным средством для подготовки этого реванша считало сближение с Францией. Наполеон III, который со времени своих неудач 1866 и 1867 годов также помышлял о решительной войне против Пруссии, охотно готов был соединиться с Францем-Иосифом и предложил ему свой союз.

В 1868 году переговоры приняли более определенную форму. Бейст уже и тогда не скрывал от себя, что союз Франции с Австрией невозможен без участия Италии; в союзе с одной Францией Австрия не решалась начинать войну с Пруссией: она опасалась удара во фланг со стороны Италии, ибо помнила, что в 1866 году итальянцы хотели отнять у нее Триеит, Триест и Истрию, и знала, что они по прежнему готовы требовать уступки этих территорий. Между тем, если бы Австрии удалось помирить Виктора-Эммануила с Наполеоном III и если бы Франция и Италия составили с Австрией тройственный союз, то война с Пруссией не представляла бы никакой опасности. А чтобы привлечь на свою сторону Италию, необходимо было дать ей возможность овладеть Римом. Бейст, с своей стороны, ничего не имел против такого исхода, так как в рассматриваемый момент он был недоволен «св. престолом» и нисколько не заботился о поддержании светской власти папы.

Присоединение Наполеона III к подобной программе было бы тем естественнее, что в это время он имел больше чем когда-либо оснований быть недовольным папской политикой. 26 июня 1868 года Пий IX наконец назначил на 8 декабря следующего года созыв вселенского собора, на котором собирался провозгласить догмат папской непогрешимости и санкционировать доктрины Силлабуса. Порывая с исторической традицией церкви, он не пригласил на собор послов католических держав, среди которых уполномоченный Франции должен был бы занять первое место. А через несколько месяцев (в феврале 1869 г.) Чивильта католика (Civilta cattolica), официозный орган Ватикана, изложила в совершенно определенных выражениях программу предстоящего собора. «Эта программа, - по замечанию одного новейшего историка, - сводилась к признанию безусловной власти католической церкви над обществом, к полному подчинению всех политических и гражданских прав и всех светских властей власти непогрешимого папы. Это равносильно было полному отрицанию духа и текста положительных законов, которым граждане всех цивилизованных государств уже давно обязаны были подчиняться» .

Французская демократия была не в силах понять, как может Наполеон III, называвший себя «сыном Революции», охранять своими солдатами авторов подобных теорий. Но этот государь, колебавшийся, как всегда, между двумя диаметрально противоположными политическими системами, хотя и сделал значительные уступки либеральной партии (особенно после общих выборов 1869 года), но не решался тем не менее открыто порвать с ультрамонтанами, пленником которых он оказался уже так давно. В середине 1869 года тайные переговоры о создании тройственного союза, по видимому, клонились к положительному результату. Камнем преткновения, о который разбилась эта комбинация, явился римский вопрос. Наполеон III пе соглашался удовлетворить требование итальянцев; поэтому переговоры были прерваны между тремя державами, которые (в августе) ограничились неясным обещанием придерживаться общего политического курса, а Италия и Австрия оставили за собой право сохранить нейтралитет в случае, если Франция несвоевременно возьмет на себя инициативу войны.

Через несколько месяцев Бейст, убежденный в неизбежности франко-прусского столкновения и не желая быть против своей воли вовлеченным в войну, задумал заключить с флорентийским кабинетом договор, по которому Италия и Австрия должны были занять выжидательную позицию, а в удобный момент выступить в роли вооруженного посредника между воюющими сторонами. Наполеон III не только прекрасно знал об этих переговорах, но даже выказал готовность содействовать их благополучному завершению. Эрцгерцог Альбрехт в начале 1870 года прибыл в Париж для ознакомления с военной организацией Франции. «Любопытно, что он остался вполне ею доволен, что, без сомнения, немало способствовало ослеплению, которое вскоре обнаружил французский император, начав войну с Пруссией. Но политика Вейста наталкивалась на упорное нежелание Наполеона III допустить итальянцев в Рим. Таким образом, эта политика была парализована вплоть до катастрофы, положившей конец Второй империи» .

Наполеон III и Ватиканский собор. Заседания собора начались в декабре 1869 года. Папа собственной властью и совершенно деспотически установил порядок его занятий, оставив ему только то, что католическая церковь называет «свободой добра». Он намеревался провести на этом соборе не только догмат папской непогрешимости, но и канон (схема De Ecclesia), который, подчиняя всецело и во всех делах всех епископов верховному первосвященнику и санкционируя принципы Силлабуса, являлся немаловажным посягательством на авторитет светского государства. Тюильрийский кабинет, который больше всех остальных правительств имел причину опасаться подобных притязаний, одно время под влиянием министра иностранных дел, графа Дарю, хотел требовать допущения на собор французского посла и счел своим долгом пригласить христианские державы к совместному противодействию папской политике. Но последние, по равнодушию или зложелательству, не откликнулись на его призыв.

Римская курия не считалась с Наполеоном III; он не мог даже добиться от нее права представить собору меморандум от имени французского правительства. Тогда он попытался взволновать и увлечь за собой хотя бы Австрию и Италию, но первая из этих держав не хотела ничего предпринимать без второй, а последняя упорно домогалась, чтобы ей дали город Рим. В Тюильри возникла мысль отречься от всякой солидарности с Ватиканом, но на такую крайнюю меру французское правительство не решилось. Дарю вышел в отставку (апрель 1870 г.). С этого момента императорское правительство почло за благо держаться пассивной политики, заявив, что оно оставляет за собой «свободу оценки и свободу дальнейших действий» (июнь). Через шесть недель (в июле) собор вотировал канон De Ecclesia и догмат папской непогрешимости. Теперь папа, сделавшийся неограниченным властителем католической церкви, мог, пожалуй, лишиться остававшегося еще в его руках клочка земли: ему принадлежало полмира. Не оставалось более ни одного католического государства, где он с помощью послушного и дисциплинированного духовенства не мог бы по желанию вызвать смуту; поэтому с ним приходилось теперь считаться более, чем когда-либо.

Итальянская политика в июле и августе 1870 года. Б этот именно момент Наполеон III, увлекаемый роком, объявлял войну Пруссии. Он бросился в эту авантюру без союзников. 11 июля Австро-Венгрия сообщила ему, что не позволит навязывать себе готовые решения и возлагает всецело на него ответственность за все, что он готовится совершить. Что касается флорентийского двора, к которому французское правительство обратилось снова (16 июля), то он отказался от союза, потому что Франция по прежнему не желала уступить ему Рим. Италия могла добиться от императора только согласия на отозвание французских войск из папских владений и на восстановление сентябрьской конвенции (20 июля). Но она надеялась через посредство австро-венгерского канцлера вырвать у него согласие на жертву, которую до сих пор Франция не хотела принести.

В это время Бейст употребляет величайшие усилия, чтобы наладить наконец тот австро-итальянский союз, мечту о котором он лелеял уже целый год, и к концу июля ему казалось, что он близок к достижению этой цели. Было условлено, что оба государства соединят свои силы для вооруженного посредничества и что Австрия пошлет свои войска не только в Силезию, но и в Баварию, куда, с своей стороны, двинется итальянская армия. Но Франц-Иосиф и Виктор-Эммануил просили дать им шесть недель на мобилизацию своих армий и хотели приступить к активным действиям не прежде, чем французы вторгнутся в южную Германию. Наконец, Наполеон III должен был согласиться на вступление итальянцев в Рим.

Последнее условие погубило весь план. Сторонники светской власти папы повторяли императору, что если он выйдет из войны победителем, то Италия заключит с ним союз и без Рима, а в противном случае он не добьется этого союза ни за какую цену. В тот момент, когда Наполеон III выезжал из Парижа к своей армии (28 июля), ничего еще не было решено. Итальянский агент Вимеркати отправился в Мец для личного свидания с императором; принц Наполеон, с своей стороны, присоединил свои усилия к усилиям дипломатии. Но все было бесполезно; еще 5 августа император не мог притти ни к какому определенному решению. На следующий день французская армия потерпела полное поражение при Рейхсгофене, а восемь дней спустя пруссаки проникли уже в сердце Франции.

«Виктор-Эммануил находился в театре, когда ему сообщили о катастрофе, постигшей французов. «Бедный император! - воскликнул король-джентльмен, - бедный император! Но я-то, черт побери, - дешево отделался!» Понятно, что с этого момента о союзе не могло уже быть и речи. «С побежденными не заключают союзов», - сказал Наполеону III один из его министров. Тщетно император 8 августа обратился за помощью к тем государям, для которых он был в течение многих лет защитником и другом. Виктор-Эммануил выражал полное сочувствие несчастью Франции, но прятался за свои обязанности конституционного монарха. А его министерство не желало придти на помощь Наполеону III. Виктор-Эммануил вооружался, но лишь для того, чтобы захватить Рим, который надеялся получить теперь совершенно даром» .

Чтобы раз навсегда положить конец французским ходатайствам, Виктор-Эммануил внушил лондонскому кабинету (10 августа) первую мысль о лиге нейтральных держав, которая быстро составилась и к которой Италия официально примкнула 19 августа. Но Наполеон III, чувствовавший, что империя рушится в результате иностранного нашествия, с одной стороны, и под влиянием революционного движения, с другой, не хотел все-таки терять надежду. Он все еще верил в помощь Италии, которую он так любил и которая могла его спасти. Он послал во Флоренцию (19 августа) принца Наполеона, чтобы в последний раз попытаться повлиять на Виктора-Эммануила, но и эта попытка, подобно предыдущей, закончилась неудачей. Однако даже в эту критическую минуту император не решался выразить свое согласие на занятие Рима итальянцами. А между тем они с большей энергией, чем когда-либо, пером Висконти-Веноста (29 августа) заявили, что считают себя в праве занять свою столицу.

Занятие Рима. Поражение под Седаном и революция 4 сентября позволили наконец итальянцам овладеть Римом без всякого риска. Императорские войска уже покинули папские владения. 6 сентября флорентийский кабинет сообщил правительству национальной обороны, что отныне он не считает себя связанным сентябрьской конвенцией, а французское правительство, не входя в обсуждение вопроса с юридической стороны, предоставило Италии полную свободу действий. 8 сентября Виктор-Эммануил послал Пию IX ультиматум; папа, как и следовало ожидать, решительно отказался вступить с флорентийским правительством в какие бы то ни было переговоры.

Старый папа прекрасно понимал, что он не в силах помешать итальянцам войти в Рим. Но он считал вопросом чести не отрекаться от своих прав добровольно и уступить только насилию. При известии о приближении генерала Кадорна, на которого возложена была грозившая папе военная экзекуция, он приказал запереть и забаррикадировать городские ворота. Но когда итальянцы пушечными выстрелами пробили брешь в воротах Pia, папа не пожелал подвергать своих последних защитников опасностям бесполезной борьбы и приказал вывесить белый флаг на замке св. Ангела. Таким образом, Кадорна спокойно овладел (20 сентября) Римом, а Пий IX в качестве добровольного пленника затворился навсегда в Ватикане. Через несколько дней (2 октября) население небольшого папского государства почти единогласно вотировало присоединение этой территории к Итальянскому королевству.

Так несчастье Наполеона III дало возможность окончить великий переворот, совершить который так помогло могущество Наполеона III, и который без него Виктор-Эммануил, Кавур и Гарибальди не могли бы ни благополучно закончить, ни даже, быть может, и предпринять.

Примечания:

Вся финансовая политика временного правительства сводилась к всесторонней защите интересов финансовой аристократии, и переложению государственных расходов на плечи трудящихся масс. Уплачивая досрочно проценты по государственным бумагам, устанавливая принудительный курс для билетов Французского банка, спасая от банкротства десятки других банков, временное правительство увеличило на сорок пять процентов каждый франк четырех прямых налогов, падавших на крестьян. Революция для крестьянства олицетворялась в дополнительных налогах. Своей финансовой политикой, проводимой под видом защиты республики и удовлетворения интересов рабочего класса, буржуазия изолировала пролетариат от крестьянства и подготовляла условия для разгрома пролетариата. - Прим. ред.

Э. Томи рассказывает, что он предлагал Мари употребить эти деньги на выдачу пособий фабрикантам, которые таким образом могли бы сохранить своих рабочих и дать им соответствующую работу, но Мари отказал, добавив, что «правительство твердо намерено осуществить этот опыт, который сам по себе может привести только к хорошим результатам, так как он докажет самим рабочим всю пустоту и фальшь нежизненных теорий и откроет им глаза на вред, связанный для них с этими теориями, а когда они впоследствии образумятся, то их благоговейное отношение к Луи Блану исчезнет. Тогда тот потеряет весь свой престиж, всю свою силу и перестанет представлять опасность для общества».

Барбес уже с апреля выступал против революционных рабочих и поддерживал клеветническую кампанию, имевшую целью скомпрометировать Бланки. - Прим. ред.

Именно 25 июня в предместье Сен-Марсо был убит генерал Бреа, а в Сент-Антуанском предместье сражен был пулей парижский архиепископ Аффр, шедший уговаривать инсургентов.

Тысячи человек были расстреляны 25, 26, 27, 28 июня и в другие дни без всякого суда на улицах, во дворах казарм и мэрий, у себя на дому. - Прим. ред.

Родился в Турине 14 марта 1820 года, сделался сардинским королем вследствие отречения своего отца, Карла-Альберта, 23 марта 1849 года, итальянским королем - в 1861 году; умер в Риме 9 января 1878 года.

Председатель совета министров с 1849 года.

Например, от посягательств римской курии, которая в 1850 году тщетно пыталась воспротивиться «закону Сиккарди», отменявшему foro ecclesiastico, т. е. судебные привилегии духовенства. Когда министр торговли Санта-Роза вскоре после того скончался, не выразив раскаяния в своем присоединении к этому закону, туринский архиепископ отказался его хоронить. Преемником Санта-Роза был назначен граф Кавур.

Так, например, он провел закон, по которому рассмотрение дел об оскорблении иностранных правительств было изъято из ведения суда присяжных.

Автор повторяет здесь те же безмерно преувеличенные похвалы Кавуру как «творцу» итальянского единства, которые характерны для всей буржуазной историографии как Италии, так и Франции и Англии. Только новейшая монография Поля Маттерна о Кавуре меньше других грешит этим. Подобное преувеличение роли «великого» пьемонтского министра - явление не случайное. Возвеличение Кавура имеет целью снизить роль Маццини и всей долгой революционной борьбы за воссоединение Италии и на частном примере Италии выявить преимущества реформизма, постепенновщины, умеренного либерализма перед революционными методами. При этом умалчивается о том, что Кавур строил на почве, подготовленной революционерами, и поясал то, что они посеяли. - Прим. ред.

В 1853 году имела место попытка к восстанию, а в следующем году жертвой тайных обществ пал герцог Пармский.

Не коварство австрийской политики заставило союзников перенести войну в Крым, а непременное стремление Англии к «морской» войне, т. е. полному уничтожению русского флота и Севастополя, а затем Николаева и Одессы. Англичане подумывали и о высадке десанта на Кавказском берегу. - Прим. ред.

Кавур приобрел благосклонность русского правительства, содействовав его сближению с французским правительством, и в то же время не рассорился с Англией.

С момента рождения у императора сына (16 марта 1856 г.) принц Наполеон перестал быть наследником престола. Поэтому он начал мечтать о какой-нибудь другой короне и не скрывал, что ему очень хотелось бы получить, например, Тоскану.

Против его жизни эмигрантами было организовано уже несколько заговоров в Лондоне и в Париже. Покушение Пианори было совершено незадолго до этого (1855).

Восстановление католической иерархии в Англии и Голландии (1850–1851); установление во Франции выгодной для духовенства свободы среднего и низшего образования (1850); провозглашение догмата непорочного зачатия (1854); заключение конкордата с Австрией (1855) и т. п.

Манин (вождь венецианской революции 1848 года), проживал в то время как эмигрант во Франции, но подобно многим итальянским республиканцам из патриотических побуждений примкнул к Савойскому дому (т. е. к Пьемонту), который в то время один только и был способен осуществить мечту о национальной независимости и объединении Италии.

Джузеппе Гарибальди родился в Ницце 4 июля 1807 года; служил сначала в сардинском флоте. Замешанный в патриотическом заговоре (1834), он уехал во Францию, находился некоторое время на службе у тунисского бея, затем переправился в Америку (1836), долго сражался за республику Рио-Гранде, а в 1843 году поступил на службу Уругвайской республики, под знаменами которой воевал на суше и на море с Розасом. Страстно преданный идее национальной независимости и объединения Италии, он в апреле 1848 года предложил свои услуги миланскому комитету обороны и во главе легиона волонтеров принял участие в первом походе Карла-Альберта против Австрии. Генерал римской республиканской армии в 1849 году, он вынужден был после понесенного его партией поражения снова покинуть Италию, отправился в Соединенные Штаты, где занимался промышленной деятельностью, затем - в Китай (1852), затем - в Перу; вернулся в 1854 год) в Геную и после того некоторое время командовал торговым судном.

Например, заговор Тибальди в 1857 году.

Наполеон III не только разрешил защитнику Орсини, Жюлю Фавру, цитировать это письмо в своей защитительной речи, но приказал напечатать его в Моттереъ - что еще знаменательнее - в правительственной газете Сардинского королевства (Пьемонта).

Австрия рассчитывала на помощь со стороны Германского союза, а также на благожелательный нейтралитет, а быть может - и на союз с Англией. Кроме того, она считала себя готовой к переходу в наступление, и на основании слухов, распускавшихся (с умыслом) ее противниками, была убеждена, что они к этому не подготовлены.

Пятый корпус должен был плыть морем из Франции в тосканский порт Ливорно, а оттуда уже идти прямо на По. - Прим. ред.

Буонкомпаньи во Флоренции, Фарини в Модене, д"Азелио в Болонье.

По крайней мере, номинально; в действительности главнокомандующим был фельдмаршал фон Гёсс.

Битва при Сольферино стоила одной только французской армии 10 000 человек.

Т. е. четырех крепостей: Вероны и Леньяго на Адидже (Эч), Пескиеры и Мантуи на Минчиотором; последний, являясь побежденной стороной и не желая отдавать себя во власть такой ненадежной и требовательной союзницы, как Пруссия, не счел возможным отвергнуть сделанные ему предложения.

Английский министр иностранных дел Джон Россель в циркуляре от 27 июля высказался за очищение французами государства и за признание за населением Центральной Италии права свободно располагать своей судьбой. Англии выгодно было использовать недовольство итальянцев Наполеоном III и содействовать образованию не какой-нибудь конфедерации, находящейся в вассальных отношениях к Франции, а сильного государства, независимого как от Австрии, так и от Франции и способного при случае послужить для этой последней державы источником затруднений и беспокойств.

В сентябре правительства Флоренции, Болоньи и Модены составили лигу и выставили армию, которая находилась под революционной командой Гарибальди и росла со дня на день. В октябре Гарибальди обратился с воззванием ко всей Италии, открыв подписку на покупку миллиона ружей, и объявил о своем намерении двинуться на Мархию (Марку) и на королевство Обеих Сицилии.

В сицилийской экспедиции участвовало (перед походом из Сицилии в Неаполь) немногим более одной тысячи человек. Они-то и получили историческое название гарибальдиевской тысячи. - Прим. ред.

Мессинский пролив отделял уже завоеванный войском Гарибальди остров Сицилию от итальянского материка. - Прим. ред.

По случаю китайских и сирийских дел.

Пешие егеря тогдашней пьемонтской армии. - Прим. ред.

Почему автор так пренебрежительно отзывается о временном управлении Гарибальди - неизвестно. Впоследствии в Неаполе говорили (и писали), что никогда в городе и в стране не царило такое спокойствие, никогда не царствовал такой порядок, как именно в сентябре 1860 года, когда там диктаторскую власть имел Гарибальди; это же подтверждают и англичане, бывшие в то время в Неаполе. - Прим. ред.

Смешная и позорная для Виктора-Эммануила «амнистия», которую он дал Гарибальди, возбудила много волнения в умах. Гарибальди, который «подарил» Виктору-Эммануилу завоеванное им королевство Обеих Сицилии, был ранен солдатами этого самого Виктора-Эммануила и взят ими в плен при попытке отвоевать у папы и опять-таки подарить тому же Виктору-Эммануилу город Рим. Все знали, что Виктор-Эммануил воспротивился Гарибальди и поехал против Гарибальди свои войска исключительно из желания угодить Наполеону. - Прим. ред.

Командовавший итальянским флотом адмирал Персано, впоследствии обвиненный в том, что не исполнил во время этого сражения своего долга, был предан военному суду, который приговорил его к разжалованию.

Как известно, в начале апреля 1867 года вопрос о Люксембурге чуть было не привел к столкновению между Францией и Пруссией (см. след. главу)

На южном берегу Франции, недалеко от Ниццы.

Dehdour, Histoire diplomatique de l"Europe, v. II, chap. IX.

В данном вопросе не только между французской и итальянской историографией существует коренное разногласие в оценке фактов, но и английские исследователи (вроде Бальтона Кинга) и публицисты (вроде Лабушера) решительно расходятся с французами. После битвы при Ментане вопрос стоял вполне определенно: получить Рим, пока Наполеон III держит там свои войска, Италия не может никоим способом. А Наполеон III никогда эти войска из Рима не выведет. Значит, итальянцы с логической неизбежностью должны были ждать, чтобы наполеоновскую Францию постигла какая-нибудь такая катастрофа, которая принудила бы французов покинуть Рим. Таким образом укор, который посылает наш автор итальянцам, в данном случае несправедлив. Кроме того, вся итальянская политика Наполеона III меньше всего преследовала цели освобождения и воссоединения Италии, отвечая только династическим интересам французского императора. - Прим. ред.

Юлиус Целлер в сочинении «Пий IX и Виктор-Эммануил».

A. Debidour, Histoire diplomatique de l"ljurope, v. II, chap. X.

А. Dedour, Histoire diplomatique, v. II, chap. X.